Постигая прошлое (СИ)

— Ну да, едово готовить — не в носе ковырять! — важно произнёс детина, мысленно примеряя на себя роль поварского командира.

— Но всё ж таки лучшее жить то станет, тама, в будущем в вашем? — спросил вдруг крестный, при этом в словах его не было и тени насмешки. Он действительно всерьёз, с каким-то еле заметным оттенком надежды в голосе, интересовался о будущей судьбе человечества. Наверняка под человечеством подразумевались вполне конкретные, близкие и знакомые ему люди и их потомки, но сути вопроса это не меняло.

Что я мог сказать в ответ?! Продолжить рассказывать о прогрессе в науке, о создании вещей, облегчающих жизнь человеку, о долголетии и прорывах в медицине, о подпирающих облака величественных зданиях и городах с миллионным населением?! Ага, также надо не забыть поведать о прогрессе в разработках оружия массового поражения, о кровопролитных войнах, о неравноценном распределении ресурсов, в результате чего, в благополучных странах люди страдают от ожирения, а в более отсталых и обделенных массово мрут от голода, о природе, загрязненной вредными выбросами, загаженных водоёмах и мегаполисах, где свежий воздух можно найти лишь в баллонах на прилавках магазинов, о промышленных катастрофах, в результате которых, сотни тысяч ни в чём не повинных людей гибнут в ужасных муках, обо всём этом мне сейчас начать рассказывать?!

Не только бородокосый ждал ответа на свой вопрос. И Демьян замер в молчаливом ожидании, хоть неразговорчивость была вполне естественным состоянием для вечно хмурого увальня, в его пытливом взгляде читался явственный интерес. Даниил тоже смотрел с любопытством. Даже малыши, пускай совсем не понимали сути разговора, но значимость момента, ощущавшуюся в повисшей тишине, прочувствовали вместе с остальными.

Глядя на сосредоточившиеся на мне перекрестья взглядов, улавливая витающие в воздухе ожидание и надежду, понял, что ничего из вышеперечисленного говорить не стоит.

Ведь каждое поколение и живёт этой самой надеждой на хорошее будущее. На то, что их детям будет хоть на самую малость, на чуточку легче, чем жили они сами. Ради этой малости тот же бородокосый и отправился вместе со мной в поход, из которого может не вернуться живым. Ради этой малости и Демьян оставил возлюбленную, присоединившись к нашей смертельно опасной миссии. И в глазах Даниила, ещё толком не понимающего всей сути происходящего, читалась решимость идти хоть на край света, лишь бы сберечь и сделать лучше жизнь сидевших рядом близнецов.

Глядя на замершие в ожидании лица и стараясь не думать о плохом, улыбнулся как можно шире и произнёс:

— Лучше будет, дядь Прохор, намного лучше!

Глава 18

Глава 18.

И снова плеск весел, играющие на волнах солнечные блики и бодрящий, напоенный речной свежестью, ветерок.

Изогнутый и вытянутый остров, с оставшейся совсем без жителей, опустевшей деревушкой, канул в прошлое вместе со страшными событиями, случившимися в ней. Три маленьких человечка, спасшиеся из адской бездны, что разверзлась посреди их родного посёлка, всё дальше уплывали от родного дома, за короткий промежуток времени превратившегося в кладбище.

Несмотря на случившуюся трагедию, тоски или плача среди ребятни не наблюдалось. Видимо, новые впечатления на время задвинули страшные воспоминания в дальние уголки памяти. Ничем другим объяснить веселый смех и всё новые проказы, придумываемые расшалившейся малышней, не получалось.

Наша, обладающая изрядной вместительностью, лодка, после появления в ней тройки новых пассажиров с пожитками, могла бы без проблем принять на борт ещё столько же народу. Но близнецы толкались, шумели, смеялись, свешивались то на один борт, то на другой, кидали в воду, неизвестно откуда появляющиеся в их ручонках, камешки и уже не единожды просились остановить лодку, чтобы немножечко искупаться, (хотя, как оказалось, плавать ни один из них не умеет) от всего этого в совсем не маленькой лодке становилось неожиданно тесно. Попытки старшего брата и Демьяна усмирить расшалившихся малышей имели действие, правда кратковременное, спустя каких-нибудь пять минут близнецы вновь начинали безобразничать.

Бородокосый, как и прежде, занимал место впереди, на самом носу нашего судна. Крестный равномерно греб веслом, и попутно объяснял и инструктировал пристроившегося сразу за ним Даниила, относительно, необходимых в Улье, знаний. Тот, в свою очередь, пытался усваивать получаемую информацию и, заодно уследить за сидевшими в середине, хотя бывало, что и стоявшими, а иногда пытавшимися даже подпрыгивать, Зосимом и Забавой. Дальше обосновался Демьян. Ради пригляду за близнецами, новоиспеченный нянь любезно передал оставшееся весло мне, как и прежде сидящему позади всех. Правда, если раньше можно было беззаботно любоваться открывающимися видами, изображая сгруженный на корме балласт, теперь же приходилось немного поупражняться в гребле.

— Как отстоица, пропускашь его, значица, чрез тряпицу, штоб гадость всю с живчика убрать…

— Ага, понял… Зосим, сядь на место, пока за уши не оттаскал!

— Лыбка, лыбка, есё одна вон, вон!