Поступь империи - Поступь империи. Право выбора. Мы поднимаем выше стяги! Между Западом и Югом

-Пресветлейший и державнейший Великий Государь Царь и Великий Князь Петр Алексеевич, всея Великия и Малыя и Белыя России Самодержец Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский, Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Сибирский, Государь Псковский и Великий Князь Смоленский, Тверский, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных Государь и Великий Князь Новагорода Низовския земли, Черниговский, Рязанский, Ростовский, Ярославский, Белоозерский, Удорский, Обдорский, Кондийский, и всея Северныя страны Повелитель и Государь Иверския земли, Карталинских и Грузинских Царей, и Кабардинские земли, Черкасских и Горских Князей и иных многих государств и земель, восточных и западных и северных, отчич и дедич, и наследник, и Государь, и Обладатель желает своему венценосному брату долгих лет царствования! – слегка опускаю голову, выпуская сквозь сжатые зубы воздух. Титул царя ой как непросто выучить, не дай Бог ошибешься где-нибудь, от стыда сгоришь, не говоря уже о задетой чести Руси и ужасной славе самого посла.

-И я желаю государю и правителю далекой Московии долгих лет царствования!– с улыбкой ответил Филипп на французском языке, вот только его глаза продолжали смотреть с жадным интересом, а где-то глубоко, спрятавшись от всего и вся застыла беспросветная тоска и усталость: от войн, интриг, судов над проворовавшимися чинушами.

Судьба и доля правителя, особенно когда в стране десяток древних фамилий, свободно претендующих на трон, ой как несладка! Мне не хотелось бы оказаться на его месте.

-Государь наш Петр Алексеевич, отправил посольство с целью положить начало новым отношениям с теми государствами, которые до сих пор неведомы для нас,– глядя на монарха «закидываю» первую удочку.

-Хм, и какие же такие страны оказались уже … известны Московии?

-Еще в первый свой визит в Европу наш царь побывал в Англии, Голландии, некоторых немецких княжествах.

-А Франция? Как же так получилось, что, будучи в тех землях царь Московии не попал в Версаль?– удивился Филипп.

-Этого я не знаю, как впрочем, и не должен знать,– с улыбкой отвечаю монарху.

-Что ж, действительно не ваше это дело. Но тогда быть может, полномочный посол расскажет подробнее, для чего он прибыл в Испанию,– с безразличием спросил Филипп, не видя, как глаза супруги слегка прищурились…

В общем, малоинтересный разговор тогда получился, главная часть аудиенции окончилась, а к сути я так и не перешел. Ну не говорить же мне, мол, так и так, давай ты Руси отдаешь Сицилию и пару островов рядом, а мы тебе помощь окажем, при условии, что Франция поспособствует с Турцией, повлияет на нее так сказать, проход для кораблей даст и тому подобное.

Однако, уже выходя из дворца, ко мне подошел тот же лакей, который шел перед нами и передал записку от королевы. В ней говорилось о том, что аудиенция для приватного разговора будет на следующий день, почему именно так, я не понял, а объяснить в чем дело, увы, было не кому, Толстой умер, а умудренных дипломатов со мной, конечно же, не было. С другой стороны, день то уже перевалил за полдень, может, поэтому решать государственные дела королевская чета не хочет?

Как бы то ни было, но на следующий день задолго до пробуждения короля, в девять утра, я зашел в рабочий кабинет королевы, по всей видимости, именно она является действительным властителем Испании. Об этом говорила и сама атмосфера кабинета, сидящая здесь женщина, заваленная горами бумаг, поневоле внушала чувство жалости, все не дело все же не женское это дело, управлять государством, ей бы лучше возиться с детьми, или на худой конец гулять с фрейлинами по парку, слушая щебет птиц и собирая гербарии.

В кожаном кресле восседала Мария Савойская, вопреки моему ожиданию, на ней не было ни кружев, ни рюшечек, только сугубо практичная домашняя одежда. Перед королевой лежала кипа бумаг, которые она просматривала, а между делом выписывала какие-то цифры, вполне возможно, что делала смету расходов.

Рядом с распахнутым окном замер первый министр, крутя, на левой руке золотой перстень он глядел куда вдаль, высматривая чего-то, а быть, может и кого-то. Услышав, как лакей плотно прикрыл за собой дверь, Альберони повернулся ко мне лицом.

-На каком языке вы, сеньор посол, предпочли бы вести беседу?– учтиво поинтересовался он.

-На русском, сеньор, но так как у вас просто нет навыка общения на моем родном языке, то лучше сразу же перейдем на французский язык,– отвечаю ему, возвращая любезность.

-Конечно-конечно, как вам будет угодно,– сказал Альберони, поворачивая голову к королеве.

-Вы знаете, сеньор, у нас дела идут несколько не так, как хотелось бы всем грандам Испании, да и королю, как бы он там не говорил своим подданным и советникам,– отвлекшись от лежащих перед ней бумаг Мария Савойская с интересом оглядывая фигуру молодого посла.

-Я прибыл ко двору не для того, чтобы давать пустые обещания или как некоторые мои собратья плести интриги против власть имущих,– слегка поклонившись, сказал королеве, боковым зрением глядя на первого министра.