Поступь Слейпнира: Поступь Слейпнира. Варвар для особых поручений

– Расскажи своему императору, как случилось, что ты так долго отсутствовал на службе, и куда подевались два его корабля?

– Утонули, – буркнул Гюльфи. – У Ютландии мы корабль Свейна Акульего зуба увидели и решили напасть. Не знаю, как у них это получилось, но парни Свейна сумели оба корабля на дно пустить. Я один и выжил. Из воды выловили, когда замёрз почти. С тех пор я у них слугой был.

– А где они обосновались? – спросил Олаф.

– В бухте фьорда Каменного тролля.

– Что-о-о?! – завопил Олаф, вскакивая на ноги. – Этого быть не может. Это проклятое место, там никто не живёт.

– Теперь живёт, – пожал плечами Гюльфи. – У Свейна какой-то книгочей есть. Он чего-то придумал, а Рольф сделал. В общем, теперь этого Рольфа зовут Убийцей тролля. Я сам голову того чудища видел.

– Рольф? Что это за Рольф? – растерянно спросил Рыжий.

– Кажется, я знаю, о ком он говорит, – задумчиво протянул один из собравшихся ярлов. – Огромный мужик, одним ударом человека пополам секирой разрубает. Силы немереной.

– Это точно, – поддержал его Гюльфи. – Силы у него даже больше, чем у меня, а я с шестнадцати лет в своём клане самым здоровым был.

Наивная похвальба рассмешила Рыжего, одновременно с этим заставив задуматься. Если даже стоявший перед ним богатырь так запросто признавал, что тот человек сильнее его, то получалось, что там вообще настоящий гигант.

– Этот Рольф действительно так велик? – настороженно спросил Олаф.

– Не то слово. Скала, а не человек, – восторженно закивал Гюльфи.

– И ты видел голову каменного тролля своими глазами?

– Вот этими самыми, – ответил парень, пальцами тыча себе в лицо и чуть не выколов от избытка эмоций собственный глаз.

– Значит, в Каменном тролле поселились, – задумчиво протянул Олаф.

– Ага, там, – снова кивнул Гюльфи.

– Хорошо. Иди. Только скажи сначала, что дальше делать собираешься?

– Я слово дал. Так что с матерью побуду седмицу – и обратно пойду, – вздохнул парень.

– Слово? Обратно? – переспросил Олаф. – Решил в слуги податься, парень?

– Слово воина дороже золота и крепче стали, – насупился Гюльфи, которому насмешки конунга не понравились.

– Что ж, жизнь твоя, и решать тебе, – усмехнулся Олаф.

Его разозлил ответ юноши, но спорить с ним он не собирался. Совсем по-другому повели себя сидевшие тут же ярлы. Ответ Гюльфи явно пришёлся им по душе. Услышав его слова, они дружно закивали головами, одобрительно переглядываясь. Впрочем, Олаф мог их понять. Иметь в своей дружине такого богатыря, умеющего держать данное слово, было мечтой любого из них.

Отпустив парня, Олаф вопросительно посмотрел на своего раба и, помолчав, тихо спросил:

– Ну, что думаешь? Может, стоит приказать схватить этого бычка и допросить как следует?

– А зачем? – хитро прищурившись, спросил Никодим. – Слухи о его приходе уже по всем кланам разнеслись, и если схватим его, начнутся вопросы и пересуды. Кроме всего прочего, если он не вернётся, Акулий зуб насторожится. Ведь парень слово воина дал. Пусть идёт. Заодно и узнаем, правду ли он сказал.

– И как ты это узнаешь?

– Пустим по его следу наших людей. Они и проследят, ну и пронюхают, как в тот фьорд незаметно пробраться можно.

– Так и сделаем. А потом вырежем всю эту мразь. Этот Свейн осмелился просить у меня мою дочь. Грязный, нищий бродяга осмелился требовать себе в жёны мою дочь!

– Не стоит так сердиться раньше времени, господин. Придёт время, и вы сами, лично, уничтожите его. И я даже знаю, как сделать так, чтобы он никогда не попал в Вальхаллу.

– Хорошо. Займись этим.

– Не я, господин. Это сделаете вы сами. Своими руками. Я научу вас, как это сделать, и тогда вы будете сидеть в кресле, попивая вино, а ваш враг будет корчиться от боли у ваших ног. Он сдохнет, так и не обнажив меча, а значит, никогда не будет пировать в чертогах Одина.

– Если ты поможешь мне сделать это, я подарю тебе свободу, раб, – пообещал Олаф.

– Благодарю вас, господин. Но этот поход вам придётся совершить самому. Я раб, а значит, никто из ваших врагов не должен знать, что Олаф Рыжий прислушивается к словам презренного. Это может уронить ваше достоинство, – быстро ответил Никодим.

Он уже успел просчитать все выгоды, которые мог получить от долгого отсутствия конунга. У него уже всё было готово к побегу. Оставалось только погрузить в самолично построенную фелюгу золото из имперской казны, и можно было выходить в море. Главным теперь было не торопясь, потихоньку подвести этого глупого варвара к мысли, что присутствие в походе раба не просто нежелательно, а даже вредно.

Отлично зная, как Рыжий беспокоится о том, что подумают о его действиях другие правители, Никодим принялся выстраивать все свои фразы и советы так, чтобы хозяин принимал их как свои собственные. Очень скоро всё вышло так, как хотел слуга. За Гюльфи была установлена постоянная слежка, и через седмицу пятеро воинов ушли следом за ним в тундру.