Читаем Потаённый уголок (СИ) полностью

В её голосе было и удивление, и радость, будто ребёнок, получивший долгожданный подарок и теперь готовый согласиться с любыми словами родителей, главное, что сейчас в руках. Не знаю почему это её так обрадовало, но приятно было видеть обычную женскую реакцию.

- Вижу, понравилось. Ладно, теперь Стас. Так как тебе несколько костюмов надо, успели сделать только Бабу-ягу, остальные чуть позже.

- Яга! - захлопала в ладоши Настя. Её превращение парня в женского персонажа радовало больше, чем наличие костюма, видать.

- Да-да, и я очень рада. Вот, держи красную юбку и кичку.

Она и правда сперва достала красного цвета юбку, которую Стас сразу развернул, взяв в обе руки и поглядев внимательно - красная ткань, с голубой линией в низу, и выглядело всё так, словно это уже старая одежда, сколько-то лет пролежавшее в запасе. Не знаю, как у них это получилось. А кичка была скорее похожа на сварганенным на скорую руку из ткани шапку с рогами и спускающейся вниз тканью, закрывающей уши и затылок.

- Платье я, пожалуй, дома одену, - саркастически заметил Стас, откладывая на стол. - А Кичка и правда интересная, хоть и на скорую руку сделана, жаль только, всего-ничего носить. Молодцы.

Сказав это, он надел её на голову и сел на стул, словно королева из фильмов, гордо выпрямив спину.

- Вижу, замеры головы пошли в дело, тебе идёт, только и ты с сапогами сам разберись. Хорошо, последнее, самый долгий и первый костюм, который они делали, тебе, Сергей.

Ох, и я в это дело влез! Ну ладно, поглядим. Я внимательно глянул на то, что Снежана стала доставать из пакета - который сразу опустел, весь повалившись на стол - серую ткань, похожую на пончо Ксении, только на вид старое, набрасываемое сверху, разукрашенное какими-то разноцветными нитками, и белую простую рубашку, и штаны, простые, ничем не выделяющиеся, но такие же на вид старые, не от мира сего, такие разве что в древней Руси носили. Я взял всё в руки и осмотрел. Было всё сделано хорошо, как говорится, с любовью к своему делу, без напряга и изысков, но вполне понятно и детям сойдёт, если что, они сами дорисуют недостающее.

- Ну как?

Я глянул на довольную Снежану, смотревшую на меня, и разрушать её настрой не хотелось, тем более, ничего плохого в моей голове сейчас не вертелось. Так что я кивнул, намекая, что всё хорошо, и сел на стул, осматривая мою одежду для сцены.

- Хорошо, что всем понравилось. Завтра обязательно возьмите всё с собой на репетицию с детьми, надо им сразу привыкнуть к этим костюмам, ну а пока пойдёмте на сцену, порепетируем и подготовимся к завтрашнему дню.

Вот так вот и закончилось наше сидение за столом. Я отложил на стол одежду Кощея и встал, остальные последовали моему примеру. Хотя Вика свою лёгкую шубку снимать не стала. Как и синюю шапку с помпончиком.


Моя комната давно стала местом сбора тех, кто не сидит у себя дома, а так и лезет пошуметь тут в своё удовольствие. Хорошо я успел переодеться в костюм Кощея, когда дверь была открыта, знал ведь, что в такие моменты надо закрывать её, а то фиг что успеешь сделать.

- Тебе идёт, хе-хе, только не костлявый.

Настя хихикала, поглядывая на меня, одетая в свою школьную форму. Про Стаса в платье и говорить не стоило, он даже где-то нашёл парик с седыми волами и сделал себе макияж, состаривший его, так что в свою роль он влился с удовольствием. А вот я, хоть костюм Кощея мне и подходил, ясно на него не был похож - он мне представлялся худым как спичка, а я не вписывался в этот образ. Недосмотр. Хотя доходить до того, как один американский актёр ради фильма, не собираюсь.

- И таким обойдутся.

- Что уж поделать, поздно уже к роли подгонять себя, - подытожил Стас.

- Вы чего свалились в мою комнату? Удивительно, что мама без вопросов столько девушек сюда впустила.

- Ой да ладно, прям испортим тебя, - захихикал Стас.

- Я хотела на тебя посмотреть, и себя показать. Как тебе? - Настя раскинула руки, показывая свой наряд, только вот...

- Я тебя и так каждый день, считай, вижу в школьной форме.

На мои слова она почему-то прижала недовольно губы, словно услышала совсем не те слова, что хотела. Стас засмеялся, будто что-то знал, но говорить об этом не хотел. И чего я такого наделал?

- Я же тебе говорил, - с усмешкой брат Насти сказал ей, похлопав по плечу. - Поговорить вам надо.

- Ладно, я и не рассчитывала, - пробурчала та. - Я о другом хотела: я поговорила со Снежаной, когда домой шли, спросила её, как идут дела со сценарием сестры.

- И?

- А что она ни на шаг не продвинулась, не знает, как сестра хотела закончить.

- Естественно, у неё сейчас куча других дел, не до этого.

- Я о том, что до выступления осталось несколько месяцев, ты понимаешь?

Мне только оставалось вздохнуть. Прекрасно я всё понимал, и что мы не готовились к этому выступлению, и что не так уж и много времени оставалось, но я тут ничего поделать не мог, воскресить и расспросить сестру Снежаны не в моих силах, а как помочь решить проблему, я не знал. Тут оставалось только дать Снежане время и не тормошить её.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Cooldown
Cooldown

Запустив однажды руку в чужой холодильник, нужно чётко осознавать, что будут последствия. Особенно, когда хранятся там вовсе не пищевые полуфабрикаты, а «условно живые» люди.Они ещё не умерли – смерть пока не определилась точно на их счёт. Большинство из них уже никогда не разомкнут веки, но у единиц есть призрачный шанс вернуться в этот мир. Вдвойне досадно, что среди таких счастливчиков нашёлся человек, который твёрдо решил, что с его земными делами покончено навсегда.Его личное дело пестрит предупреждающими отметками – «серийный убийца», «экстремист», «психически нестабилен». Но, может, именно такому исполнителю будет по плечу задание, ставшее последним уже для семи высококлассных агентов? Кто знает…

Антон Викторович Текшин , Антон Текшин

Фантастика / ЛитРПГ / Прочая старинная литература / РПГ / Древние книги
Облачный полк
Облачный полк

Сегодня писать о войне – о той самой, Великой Отечественной, – сложно. Потому что много уже написано и рассказано, потому что сейчас уже почти не осталось тех, кто ее помнит. Писать для подростков сложно вдвойне. Современное молодое поколение, кажется, интересуют совсем другие вещи…Оказывается, нет! Именно подростки отдали этой книге первое место на Всероссийском конкурсе на лучшее литературное произведение для детей и юношества «Книгуру». Именно у них эта пронзительная повесть нашла самый живой отклик. Сложная, неоднозначная, она порой выворачивает душу наизнанку, но и заставляет лучше почувствовать и понять то, что было.Перед глазами предстанут они: по пояс в грязи и снегу, партизаны конвоируют перепуганных полицаев, выменивают у немцев гранаты за знаменитую лендлизовскую тушенку, отчаянно хотят отогреться и наесться. Вот Димка, потерявший семью в первые дни войны, взявший в руки оружие и мечтающий открыть наконец счет убитым фрицам. Вот и дерзкий Саныч, заговоренный цыганкой от пули и фотокадра, болтун и боец от бога, боящийся всего трех вещей: предательства, топтуна из бабкиных сказок и строгой девушки Алевтины. А тут Ковалец, заботливо приглаживающий волосы франтовской расческой, но смелый и отчаянный воин. Или Шурик по кличке Щурый, мечтающий получить наконец свой первый пистолет…Двадцатый век закрыл свои двери, унеся с собой миллионы жизней, которые унесли миллионы войн. Но сквозь пороховой дым смотрят на нас и Саныч, и Ковалец, и Алька и многие другие. Кто они? Сложно сказать. Ясно одно: все они – облачный полк.«Облачный полк» – современная книга о войне и ее героях, книга о судьбах, о долге и, конечно, о мужестве жить. Книга, написанная в канонах отечественной юношеской прозы, но смело через эти каноны переступающая. Отсутствие «геройства», простота, недосказанность, обыденность ВОЙНЫ ставят эту книгу в один ряд с лучшими произведениями ХХ века.Помимо «Книгуру», «Облачный полк» был отмечен также премиями им. В. Крапивина и им. П. Бажова, вошел в лонг-лист премии им. И. П. Белкина и в шорт-лист премии им. Л. Толстого «Ясная Поляна».

Веркин Эдуард , Эдуард Николаевич Веркин

Проза для детей / Детская проза / Прочая старинная литература / Книги Для Детей / Древние книги
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги / Публицистика