Читаем Потаённый уголок (СИ) полностью

После этих слов мы пошли уже молча, Даша как-то странно замолчала, шагала, опустив голову, наверное, о чём-то думая, может вспоминая, что было для неё важно. Я подумал, что Настя дала хорошую возможность развязать ей язык, чтобы узнать получше её, чтобы наше выступление на сцене стало лучше. И я стал думать, как этим воспользоваться.

- Значит ты решила петь, - собирая всё услышанное воедино, начал я, - потому что тебя вдохновил кто-то?

- Что? - не злобно, просто словно бы я оторвал её от каких-то мыслей, спросила она.

- Ну, ты из-за кого-то поёшь...

- Он о том, что может и тебя бабушка вдохновила петь?

И услышав эти слова Насти, девочка повернулась в мою сторону, глянув с открытым ртом, будто я раскрыл её секрет. Хех, может так и есть!

- Ну да, именно это я и имел ввиду, вдруг твоя бабушка была известной певицей.

- Нет, - просто, но с какой-то горечью, ответила она, а потом добавила: - И да.

Последние слова прозвучали как о чём-то потерянном, но дорогом и любимом. Как же Настя удачно вспомнила свою бабушку, теперь хоть понятней стало что-то.

Но к этому времени мы уже подошли к подъезду, где жила девочка. Тёмный, без освещения, с одной поломанной скамейкой и с горящим тусклым красным светом домофоном на двери, но не шибко-то и дающий возможность разглядеть цифры. Забота под любым предлогом сюда и не заглядывала совсем. Небольшое ограждение у подъезда, которое должно было защищать садик (которого сейчас нет из-за холода, да и там разве что трава росла), защищало разве что от маленьких детей, да и то они могли обойти. И правда дом не для состоятельной семьи, или тут совсем о себе не думали.

Девочка встала спиной к дверям и посмотрела на нас снизу-вверх.

- Я здесь живу, спасибо вам, до свидания, - выпалила она на одном дыхании, словно боясь чего-то. И сразу стало понятно, чего.

- Ну уж нет, я сама всё должна увидеть, мне это не безразлично, - с чересчур серьёзным голосом ответила Снежинка, которая, видать, хотела убедиться в правдивости жизни этой девочки. Её это серьёзно зацепило, похоже.

- Нет, прошу, я не хочу! - как и девочку желание Снежинки, её голос умолял нас, не делать этого.

- Почему?

- Я не хочу, чтобы вы беспокоили маму, пожалуйста.

- Значит она и правда у тебя пьёт? Может сейчас? - выдавала своё Ксения. Только явно переступала черту со своим желанием всё узнать про её семью, ничем хорошим это не кончится для нашего выступления. Я не задумываясь положил ладонь на её плечо.

- Прекрати, это не твоё дело.

- Почему? Я прекрасно понимаю, как можно жить в бедной семье, а если ещё и мать пьёт и не заботится о своём ребёнке, жизни у этой девочки не будет.

- Ты же видишь, - прошептал я, поднеся губы к её уху, - она не хочет об этом говорить, мало ли чего ты добьёшься.

- Но если её сейчас не поддержать, может её мать загубит её талант, сопьётся, и её научит...

-Я люблю свою маму! - вдруг выкрикнула девочка, и все посмотрели на неё, увидев... Мы все увидели зарёванное лицо, слёзы катились по её щекам. - Она пьёт, но не часто и одна, и я люблю её, не отбирайте её, не говорите учителям. У меня больше никого нет!

Ну вот, довели, если мама заметит её слёзы и решит узнать всё, а Даша расскажет о нас, у нашего выступления точно будут проблемы. Возможно Ксения поняла это, только с открытым ртом уставилась на неё, но больше ничего не говорила, просто раскрыла рот.

- Давай лучше я отведу тебя до дверей квартиры, хорошо? - Настя выступила вперёд и присела на корточки возле девочки, заговорив с ней нежным и добрым голосом. - Заходить я не буду, беспокоить маму тоже, но пока поднимаемся, поговорим о твоём выступлении, мне оно очень понравилось. Хорошо?

Девочка, вытирая с щёк слёзы, энергично закивала.

- Хорошо, вы подождите меня тут, а мы пройдёмся. Я не долго.

Разворачивая девочку к нам спиной, Настя положила ей руку на плечо, и спустя секунды они скрылись за дверью.


* * *


Почему я не удивился, когда Настя вышла только спустя десять минут, а за это время, пока стояли у тёмного подъезда, мимо нас успела пройти группка здоровенных парней на веселе, которые матерились и хохотали всю дорогу. Я уже за это время как-то успел свыкнуться с мыслью, когда избежать их не выйдет, придётся пострадать, лишь бы Ксения ушла. А вот сам бы вряд ли потом встал с земли. А сама она хоть и сильно напряглась, но взгляд у Ксении был боевой, с таким только вперёд ногами выносить.

Но лихо прошло мимо нас, даже внимания не обратили, так что мы чуток расслабились и продолжили ждать. Одно я понял - из-за драмкружка я совсем забросил тренажёрку.

Но не было Насти десять минут, так что мы со Снежинкой толком поговорить не успели, я только попросил её больше не напирать на девочку, а то мало ли чем обернётся, даже рассказал про проблему Насти, когда рядом раздаются чересчур громкие и неприятные звуки. А вот когда Настя появилась наконец, та гордо и счастливо объявила, что Дашка с нами на сцене и дальше, и пообещала мне всё рассказать, но у меня дома, а пока пошушукаются с Ксенией и всё решат. Чуял я, про уроки можно забыть.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Cooldown
Cooldown

Запустив однажды руку в чужой холодильник, нужно чётко осознавать, что будут последствия. Особенно, когда хранятся там вовсе не пищевые полуфабрикаты, а «условно живые» люди.Они ещё не умерли – смерть пока не определилась точно на их счёт. Большинство из них уже никогда не разомкнут веки, но у единиц есть призрачный шанс вернуться в этот мир. Вдвойне досадно, что среди таких счастливчиков нашёлся человек, который твёрдо решил, что с его земными делами покончено навсегда.Его личное дело пестрит предупреждающими отметками – «серийный убийца», «экстремист», «психически нестабилен». Но, может, именно такому исполнителю будет по плечу задание, ставшее последним уже для семи высококлассных агентов? Кто знает…

Антон Викторович Текшин , Антон Текшин

Фантастика / ЛитРПГ / Прочая старинная литература / РПГ / Древние книги
Облачный полк
Облачный полк

Сегодня писать о войне – о той самой, Великой Отечественной, – сложно. Потому что много уже написано и рассказано, потому что сейчас уже почти не осталось тех, кто ее помнит. Писать для подростков сложно вдвойне. Современное молодое поколение, кажется, интересуют совсем другие вещи…Оказывается, нет! Именно подростки отдали этой книге первое место на Всероссийском конкурсе на лучшее литературное произведение для детей и юношества «Книгуру». Именно у них эта пронзительная повесть нашла самый живой отклик. Сложная, неоднозначная, она порой выворачивает душу наизнанку, но и заставляет лучше почувствовать и понять то, что было.Перед глазами предстанут они: по пояс в грязи и снегу, партизаны конвоируют перепуганных полицаев, выменивают у немцев гранаты за знаменитую лендлизовскую тушенку, отчаянно хотят отогреться и наесться. Вот Димка, потерявший семью в первые дни войны, взявший в руки оружие и мечтающий открыть наконец счет убитым фрицам. Вот и дерзкий Саныч, заговоренный цыганкой от пули и фотокадра, болтун и боец от бога, боящийся всего трех вещей: предательства, топтуна из бабкиных сказок и строгой девушки Алевтины. А тут Ковалец, заботливо приглаживающий волосы франтовской расческой, но смелый и отчаянный воин. Или Шурик по кличке Щурый, мечтающий получить наконец свой первый пистолет…Двадцатый век закрыл свои двери, унеся с собой миллионы жизней, которые унесли миллионы войн. Но сквозь пороховой дым смотрят на нас и Саныч, и Ковалец, и Алька и многие другие. Кто они? Сложно сказать. Ясно одно: все они – облачный полк.«Облачный полк» – современная книга о войне и ее героях, книга о судьбах, о долге и, конечно, о мужестве жить. Книга, написанная в канонах отечественной юношеской прозы, но смело через эти каноны переступающая. Отсутствие «геройства», простота, недосказанность, обыденность ВОЙНЫ ставят эту книгу в один ряд с лучшими произведениями ХХ века.Помимо «Книгуру», «Облачный полк» был отмечен также премиями им. В. Крапивина и им. П. Бажова, вошел в лонг-лист премии им. И. П. Белкина и в шорт-лист премии им. Л. Толстого «Ясная Поляна».

Веркин Эдуард , Эдуард Николаевич Веркин

Проза для детей / Детская проза / Прочая старинная литература / Книги Для Детей / Древние книги
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги / Публицистика