Потери знамен и штандартов Российской Императорской армии в 1799 – 1917 г.г.

Знамя было вынесено отрядом капитана Лукьянова и подпрапорщиком Смыковым. Пробиваясь лесами к границе, Лукьянов встретил штандартный эскадрон 6го драгунского Глуховского полка, который и помог ему добраться до России. Возвращенное в восстановленный полк, оно было передано в 1917 году русскому посланнику в Румынии, а затем представлено в Белградский храм .

6-й пехотный Либавский полк.

Снятое с древка полотнище хранил на груди раненый знаменщик и с ним попал в плен. Находясь на перевязочном пункте, он попросил сестру милосердия Генриетту Сорокину сохранить его. Сестра приняла знамя и через Швецию вернулась в Россию. Знамя было возвращено в полк, а сестра Сорокина награждена Георгиевскими крестами 1й и 2й степеней. Полк сделал ей богатый подарок . Более подробно излагал эту историю член Трофейной комиссии при Военно-Походной ЕИВ Канцелярии К.Гейштор:

«Однажды… дежурный вахмистр, войдя в мой кабинет, доложил, что какая-то сестра милосердия желает говорить с Начальником Канцелярии. Я велел ей передать, чтобы она подала прошение дежурному чиновнику. Вахмистр ушел, тот же час вернулся и доложил, что сестра милосердия имеет особо важное заявление и просит ее принять.

Приказав ввести ее, я увидел перед собой молодую, лет 20 – 21 блондинку, слегка полную, в солдатской шинели и с косынкой на голове, а в правой руке – костыль. Слегка прихрамывая, она подошла к столу и, по моему приглашению, села. Я спросил ее фамилию и часть, а также откуда она приехала в Петроград. С легким иностранным акцентом она ответила, что она сестра милосердия из передового госпиталя Генриетта Сорокина и что она была ранена в боях армии генерала Ренненкампфа. На мой вопрос – что ей угодно, она отвечала, что может сказать это только Начальнику Канцелярии. Протелефонировав ротмистру Кноррингу, я просил его прийти в приемную. Кнорринг тотчас же пришел и я представил ему сестру и сказал о ее просьбе. «В чем дело ? О чем Вы хотите говорить с начальником канцелярии ? Он сейчас в отъезде…» Подумав с минуту, сестра сказала : «Отвернитесь на минуту», а когда она нас позвала, мы увидели на нашем большом круглом столе развернутое замечательно красивое знамя. На нем значились юбилейные даты и даты основания 6го пехотного Либавского полка. Это было его юбилейное знамя… В первую минуту мы оба опешили и затем Кнорринг спросил : «Скажите нам, как Вам досталось это знамя и прошу Вас говорить только правду ; вы должны знать, что потеря знамени частью – это смерть ее». Сестра стала рассказывать, что во время боя при Сольдау, при работе на перевязочном пункте, она была легко ранена в ногу. Знаменщик Либавского полка, тяжело раненый в живот, сорвал с древка знамя, свернул его и тихо сказал: «Сестра, спаси знамя !» и с этими словами умер на ее руках. Этот простой рассказ, сделанный тихим ровным голосом, с легким иностранным акцентом, произвел на нас сильное впечатление. Кнорринг сказал: «Ваш подвиг, сестра, согласно статуту, награждается Орденом Святого Георгия, но эта награда Вам может быть пожалована только непосредственно Государем Императором». «Этого-то мне бы и хотелось»,- отвечала сестра. На вопрос Кнорринга, как она сохранила знамя в целости, она сказала, что была подобрана немецкими санитарами и положена в госпиталь, где ей вынули пулю из ступни. Там она и пролежала, пока, на основании Женевской конвенции, ее не признали подлежащей эвакуации в России. На вопрос Кнорринга: «А немцы Вас осматривали и где же тогда было знамя?» сестра ответила, что она знамя забинтовала вокруг бюста, чем и объяснялась ее полнота, на которую мы, вероятно, обратили внимание. Кнорринг ушел с докладом к Нарышкину (заместитель Начальника Канцелярии – Т.Ш.) и вернувшись, сказал, что сестру просят прийти в Канцелярию завтра. Знамя свернули и отнесли в кабинет Нарышкина.