Потерянные сердца

Уилл покладисто кивает, а уж Уайатт с Уэббом только рады побыть здесь подольше. На баржу загоняют животных, которые не желают стоять смирно. Пока одного мула заводят на борт, другой спрыгивает с баржи прямо в воду, что вызывает у моих братьев бешеный восторг. Они смеются до упаду, пока Уэбб не жалуется, что вот-вот описается. Уайатту приходится вести его в кусты помочиться.

На причале толпятся люди, приключения уже ждут, но голова у меня забита другим. Я не свожу взгляда с бумаги, воссоздавая по памяти множество лиц, которые видела в Сент-Джо за прошедшие три дня и которые не хочу забывать. Я рисую, пока солнце не начинает опускаться за горизонт, окрашивая море повозок, покрытых белой холстиной, в нежно-розовый цвет. Тогда мы с братьями спускаемся с холма и возвращаемся к семье, предвкушая завтрашний день.

* * *

Мы просыпаемся засветло. К тому моменту как солнце начинает окрашивать небо в красный, мы успеваем собраться и выдвинуться к парому Деккера. Одна из наших повозок папина, вторая принадлежит моему старшему брату Уоррену и его жене Эбигейл. Папа подумывал взять третью, ведь нас так много, но засомневался, что Уайатт в одиночку управится с животными, которые будут ее тянуть. У Эбигейл и Уоррена пока нет детей, и мы решили, что обойдемся двумя фургонами. У Колдуэллов тоже две повозки, а еще дюжина голов домашнего скота. Боюсь, в дороге ни секунды нельзя будет отдохнуть от блеянья и криков.

Через с час с небольшим мы доходим до поворота на короткую дорогу. Указатель направляет нас в болотистый лес, такой густой и глухой, что мы тут же погружаемся во мрак, похожий на предрассветную темноту. Папа злится и вслух сомневается в благоразумии и добрых намерениях мистера Лоури. Мистер Колдуэлл едва не поворачивает обратно в Сент-Джо, а его сын Джеб и мои братья выбиваются из сил, пытаясь не дать животным разбежаться, пока мы пробираемся между деревьев, обходя грязь.

– Эдак мы навечно застрянем в этом лесу, Уинифред, – ворчит отец, обращаясь к маме. – Может, они специально посылают сюда наивных путников, чтобы те заблудились и можно было их ограбить.

Мама не отвечает и молча шагает рядом, обхватив руками свой огромный живот. Это она передала папе совет мистера Лоури про паром выше по течению. Может, мама и тревожится, но виду не подает. Но через час мы, несмотря на усталость и настороженность, оказываемся первыми в очереди на паром. За один раз нам удается переправить обе повозки, восемь волов, двух мулов, двух коров и восемь человек. Колдуэллы перебираются через реку сразу же после нас вместе со всем скотом и повозками. Обе переправы, к разочарованию Уэбба, проходят без происшествий, и папе приходится взять свои слова назад, хоть он и бормочет, что лучше бы простоять в очереди целую неделю, чем еще раз срезать дорогу через такой лес. Мама лишь поглаживает его по руке. Так или иначе, мы первыми из всего каравана прибываем к назначенному месту сбора.

Прошлой весной мы упустили возможность уехать. Смерть Дэниэла выбила почву у нас из-под ног. Еще целый год мы ждали и планировали путешествие. Потом мама забеременела, и уже казалось, что придется снова все отложить. Мы надеялись, что ребенок родится до того, как мы отправимся в путь, но этого не произошло, а караван нас дожидаться не станет. Роды могут начаться когда угодно. Мама полагает, что у нее еще есть неделя-другая в запасе, но настаивает, чтобы мы придерживались изначального плана. А папа всегда слушает маму.