Потерянный рай

В этот момент у горизонта возник ослепительный конус света. Он разгорался на глазах, упираясь в небеса сияющим столбом, и Инвару показалось, что он сумел различить в его вершине темную точку поднимающегося на орбиту «Звездного Пса».

Сервомоторы боевой машины пришли в движение.

Инвар рванулся в сторону люка, в отчаянной попытке опередить сбитого с толку робота. Гранатомет глухо ухнул, выплюнув снаряд в сторону валунов; под ступоходами робота полыхнуло оранжевое пламя разрыва; Инвар перелетел через голову, сбитый взрывной волной, и бросился в джунгли.

Секунду спустя залп фазерных излучателей «Пса» накрыл побережье.

Казалось, голубое пламя выросло прямо из песка, мгновенно расплавив его до кипения. Грузовая платформа и транспортный корабль взорвались практически одновременно, наполнив воздух остервенелым воем и плачущим свистом осколков, кроны крайних деревьев вспыхнули, словно гигантские факелы, и среди этого бурлящего ада неуклюже ворочался на перебитых взрывом ступоходах боевой робот, броня которого, облитая голубым огнем, потрескалась и почернела.

Потом воздух разодрал оглушительный взрыв.

* * *

На материк Рая тихо опускался безветренный теплый вечер.

Поверхность океана лениво вспухала пологими волнами. Родившись где-то у горизонта, они плавно и почти бесшумно скользили к берегу, и их гребни, окрашенные закатом, словно всплески бесконечной синусоиды, жадно бросались на отлогий пляж, теряя силы, шурша песком и смывая цепочку протянувшихся вдоль берега следов.

Джон плохо запомнил, как выбрался из АРК. Лишившись одного из основных органов чувств, он на ощупь добрался до люка, споткнулся о порог и, потеряв равновесие, упал, ударившись о ступень трапа.

В первый момент он просто растерялся. Потом, при мысли о собственной неполноценности и беспомощности, его охватила самая обыкновенная паника. Быть брошенным на незнакомой планете — это одно, но стать при этом еще и незрячим — совершенно другое!..

Он со злостью ударил кулаком по гулкой ступени трапа…

«Ванг Шиист!..» — мысленно выругался он, как будто проклятие способно было хоть на йоту изменить существующее положение вещей…

Несколько минут он сидел у подножия АРК, уставившись незрячими глазами в одну точку.

Джон надеялся, что радужная оболочка его глаз не сильно пострадала при вспышке и зрение рано или поздно вернется… Но что делать сейчас? Где-то поблизости бродят чудовищные ксеноморфы, а ему вовсе не улыбалось быть сожранным инопланетной тварью или просто подохнуть от голода…

Джон машинально похлопал себя по карманам, ища сигареты. В нагрудном кармане куртки ладонь наткнулась на твердый прямоугольник.

На мгновенье он застыл, словно оцепенев от пришедшей в голову мысли.

Выход был… но Джон боялся его больше, чем слюнявой пасти чудовища.

Рука медленно опустилась. Достав полупустую пачку, он зубами вытащил сигарету и долго вертел зажигалку, пытаясь определить, какой конец металлической пластинки является рабочим. Пару раз обжегшись, он все-таки прикурил.

Эта возня с сигаретами ударила по нервам.

«Выход есть…» — вновь подумал Джон, выпуская дым и чувствуя лишь горечь.

В нагрудном кармане его куртки лежал запаянный в вакуумную упаковку чип микропроцессора. Достаточно отвернуть лоскут кожи у виска и вставить чип в контактный разъем…

Джон почувствовал приступ яростного бессилия. Не осознавая, что делает, он схватил себя за волосы. Ему хотелось чувствовать боль!.. Скольких мук ему стоило извлечь процессор, избавить свой разум от постоянного давления изнутри, имплантировать себе настоящие глаза, вместо подделки, за которой прятались видеокамеры…

Неужели все было зря…

В памяти внезапно возник четкий ряд образов.

Зороаста… 3695 год…

Именно тогда, упав лицом в шелковистый газон, вместо того чтобы бежать на помощь матери, он понял, что его разум поделен на две половины — живую и кибернетическую, которые, помимо его воли, находятся в непримиримой вражде. То, что было логично и правильно с точки зрения человеческих ценностей Джона Митчела, вовсе не являлось логичным для находящегося в его голове базового процессора.

Тогда он выиграл схватку, но накрепко запомнил урок, и год за годом после тех памятных событий он ограничивал власть своей искусственной половины, пока наконец не избавился от нее вообще.

Вряд ли окружающие его люди имели представление о той борьбе, что он вел каждый день, каждую минуту на протяжении пятнадцати лет…

Теперь, чтобы выжить, он должен добровольно вернуть все на свои места.

Джон не сомневался, что, справившись однажды, победит и теперь, но ему претила сама мысль о реставрации искусственного интеллекта.

Для того, чтобы выжить…

Другой на его месте впал бы в отчаянье и отказался от борьбы. Действительно, к чему? «Звездный Пес» улетел, шансов выжить до того момента, как Артур Грозз продаст эту планету, и тут появятся первые колонисты, фактически никаких, так зачем затягивать собственную агонию?

Такой вопрос мог задать себе кто угодно, но только не Джон.

На этой планете он в первый раз за многие годы вздохнул полной грудью, вернул себе веру, почувствовал себя человеком…

Потом он потерял все…