Потерянный рай

— Ладно, угомонись Брайан. Пойдём, угощу тебя пинтой доброго Бургундского, что так трепетно берёг для подходящего случая. Потом выясним, куда мистеру Таггарту потребовалось столько табака. В крайнем случае, вычтем из его заработной платы.

— Кэп, — кок замялся, не зная, что сказать. Наконец, глубоко вздохнул. — Это был не табак,… я ошибся в темноте. Только сейчас до дурака дошло, что табак в чёрном ранце, а не в зелёном.

— Напомни что у нас в зелёном…

— Дурь! Притом, весьма забористая. — Кок съёжился, когда Нэш побледнев, схватил его за шиворот и оторвав от земли как следует, встряхнул. — Я не виноват! Это вышло случайно!

— Ну и где его теперь искать, безмозглая ты креветка? — рявкнул Нэш. — Куда он мог сбежать с целой горой дури? Да, ты хоть представляешь, дебилоид, что начнётся, если он кому-нибудь из фличей предложит «пыхнуть» по-дружески или не приведи боги, сам решит попробовать затянуться? Не зная точной дозировки, он в лучшем случае слегка траванётся, а в худшем… попросту врежет дуба. Живо поднимай летучее ведро и ищи его сверху. Я попробую вызвать Квору и с помощью орбитальной триангуляции вычислить местоположение по сигналу его персонального маячка в одежде. Проклятье! Нам нужно отправляться на задание через шесть часов, а теперь придётся отложить из-за проклятого мальчишки, сующего всюду свой нос!

— Не надо ничего откладывать, — поморщился Пепельница. — Я сам найду его и всыплю по первое число. Ещё не скоро наш мистер Таггарт спокойно сможет сидеть на стуле.

— Добре, — чуть подумав, разрешил Нэш. — Квора очень расстроится, если он потеряется или мы «случайно» забудем его на этой планете. Поэтому постарайся найти его поскорей и не шибко лютуй с наказанием. Дети есть дети, и ничего тут не поделаешь. Сколько не наказывай, а озорства меньше не становится. Возьми в напарники кого-нибудь из местных горилл. И тихо! Только новостей о потере одного из членов экипажа нам для полного счастья не хватает.

Брайан так расстроился от всего происшедшего, что даже не заметил в тени домов Эйба, который метрах в двадцати позади него куда-то спешил с большим зелёным ранцем на плече.

Как и договаривались, Стим в условленном месте передал Эйбу табак, а сам окольными путями выбрался с территории поселения и углубился в лес. Через несколько сотен метров он остановился у входа в пещеру. Там было страшно, очень темно и тянуло сыростью и тленом. Включив фонарик, юноша смело спустился по грубым ступеням и с интересом осмотрел грот, в котором со стен свешивались сталактиты, а из пола им навстречу тянулись сталагмиты. В центре пещеры журчал прозрачный ручей, из которого он напился чистейшей воды с восхитительным вкусом. Скучая в одиночестве, Стим заметил у дальней стены едва заметный разлом в скале. Он вёл в другую пещеру, где на каменных постаментах стояли чудные статуи.

— Храм чужеземцев, — раздался справа от него голос полный почтения и страха.

Свет фонарика высветил задумчивого Эйба, который рассматривал каменные изваяния. Проведя рукой по гладкому, словно стекло материалу камня, Стим не удержался от вопроса:

— Кто все эти создания?

— Эпизоды из истории нашего мира, — ответил Эйб, подходя к нему. — Там — двухголовый шивван, прилетевший на Багхар более семи тысяч лет назад. Это один из самых старых живых монументов — напоминание о давно прошедших временах. Позади него — змееногий гийен, чьи предки основали восемь королевств, и которых истребили фесары, в свою очередь прилетевшие с красной звезды Хсиен. В самой дальней части пещеры — сотни других, которые уже давно канули в вечность и чьи имена даже не сохранились в памяти предков. Доподлинно неизвестно, кто первым начал коллекционировать экспонаты, во всяком случае, не фличи и даже не парамиты. Мы случайно нашли эту пещеру после прошедшего землетрясения, расколовшего скалу.

Они пошли вперёд по пещере Памятников мимо статуй и фигур, которые представляли существа сотен рас. Стим не мог остановиться, чтобы рассмотреть их повнимательнее, неудержимая сила, словно на привязи тянула его всё дальше в полутьму пещерного мрака.

— Значит, это не статуи, а окаменевшие создания, некогда бывшие живыми? — спросил он.

— Много времени пролетело, — грустно вздохнул Эйб. — Это было так давно, что я затрудняюсь сказать даже приблизительно. Фличи передают воспоминания своим потомкам вместе с тем, что они узнали за всю свою жизнь. Эта цепочка оборвётся лишь тогда, когда последний из нас умрёт. И лишь наскальные рисунки и эти каменные фигуры будут напоминать о некогда могущественных расах, многих из которых давно уже нет в живых.

— Объясни, как стало возможным создавать такие окаменелости!

— У моего народа тоже есть нечто подобное при погребении важных персон. Тело обрабатывается сначала одним раствором, а потом другим, которое кристаллизует плоть. А теперь нам нужно спешить, тебя всюду разыскивают люди. Наверное, они обнаружили пропажу табака и хотят вернуть его назад. Ещё не поздно передумать.

— И не подумаю! Мы не можем перенестись с твоей помощью?