Потерянный рай

– Глупо Белошвейка! – возразил Брендон. – Да! Мы можем вызвать частный эвакуатор. Но среди новобранцев, как пить дать, есть люди, работающие в интересах спецслужб. Они немедля сообщат, куда следует, и наши счета будут тут же заморожены. Сейчас военное время и правительство располагает полным пакетом чрезвычайных полномочий! Спецназ перехватит эвакуатор, и тогда нам придется бегать от туземцев по всему Золотарю, или ждать, пока на наши головы не свалится дивизия космодесантуры. Я пока что не горю желанием закончить свою жизнь в штрафной роте с нашивкой дезертира на рукаве!

– Да плевать я хотела на наши накопления! – запальчивость Ольги граничила с безрассудством. – Заберем из хранилища золото. Ну, то, которое не успели отгрузить во время эвакуации гражданского персонала. Его ведь там примерно тонны полторы!

– Но это, же форменное пиратство! Мы сразу окажемся вне закона, – Марина сжала ей колено рукой. – Послушай меня Белошвейка!

Золото является собственностью консорциума. И никто его у нас, не купит. Каждый слиток помечен особым, радиоактивным изотопом и они смогут разыскать его где угодно. Любой скупщик драгоценных металлов знает об этом и не рискнет заключать сделку. Уж больно партия велика. А дробить ее на части и продавать в розницу, нет времени. Можно конечно попробовать пропихнуть его на черный рынок, но это очень опасно. Нас попросту разведут по полной программе и, в лучшем случае, оставят ни с чем. Я тоже обдумала кучу вариантов и пришла к одному единственному выводу. По любому мы должны сперва запустить комбинат и только потом, после выполнения приказа, заняться решением отрядных проблем. Сейчас ни как нельзя ставить под угрозу все наши наработки по проекту «Нирвана». Ни в коем случаи! Я хоть и новый человек в отряде, но прекрасно понимаю, что вы потратили несколько лет и кучу средств на его осуществление.

Поэтому рисковать сейчас, буквально в шаге от успеха, когда практически все поставлено на карту, я считаю неразумно.

– Леди! – прервал их спор Брендон. – Закончили трескотню. Давайте-ка лучше послушаем, что скажет наш начальник.

– Смирно! – подала команду старшина Сомерс. – На палубе офицер.

– Вольно! – Костя, сразу же почуяв неладное, внимательно осмотрел помещение.

В левом углу, позади сидевших космопехотинцев, он обнаружил неопрятно одетого Сотника. Иван, крепко прижимал к себе трехлетнюю дочь и, периодически вздрагивая, беспрестанно покачивался взад и вперед.

– Что с ним?! – как можно спокойнее поинтересовался капитан.

– Это! Ну, у него глаза в кость, и до свидания. Послебоевой синдром, – попытался объяснить кто-то из последнего ряда.

– Волков, почему пациент до сих пор не выведен из суппорта?

– Бесполезно! – врач нехотя поднялся и болезненно поморщился, сильно переживая за собственное бессилие. – Я перепробовал все методики и препараты. Он ни на что не реагирует.

– Тогда за каким лешим вы притащили его сюда из лазарета?

– Был приказ командир, всем прибыть на совещание. Я побоялся, что он наложит на себя руки, да и Аленку никому не отдает. Чуть, что грозит пистолетом.

– Сходите за усыпляющим иньектором. Неужели мне учить вас, что делать дальше?

– Ему нельзя давать снотворное сер! – категорично возразил Власов. – Нервное потрясение может спровоцировать сильную аллергическую реакцию даже на менее безобидный препарат.

– Тогда вколите ему наркотик, – Костя достал из кармана четки, и стал накручивать их на указательном пальце. Ангелы невольно проверили, а не закрыта ли, на случай экстренного отступления, входная дверь.

– Сейчас наш папа озвереет, – тихо прокомментировала происходящее Грызлова.

– Но… – замялся Власов.

– Я даю санкцию на применение наркотика и беру всю ответственность на себя.

– Это возмутительно сер! – Булгакова фурией проскочила проход и встала напротив Ярославцева. – Да вы явно сошли с ума, капитан?! Необоснованный допуск к применению наркотиков – тяжкое должностное преступление! О том, кто это девочка, и что она делает на базе, я и вовсе промолчу!

– Она его дочь офицер, – в наступившей тишине, чеканя каждое слово, ответил Ярославцев. – Дочь, от единственной, погибшей год назад за Федерацию, напарницы. Она последняя надежда и опора этого героя, перед которым вы, просто обязаны снять свой берет!

– Согласно, военного законодательства место незаконнорожденного ребенка не здесь, а в приюте?! Сер! Да по вам штрафбат уже плачет! Вы развели в отряде форменное безобразие, и вы ответите за это перед военным трибуналом!

Ведь черт знает, что здесь творится: дети, наркотики, несанкционированные военные разработки. Я требую немедленно предоставить мне канал оперативной связи с Землей.

– Вам его предоставят офицер. Но только после выполнения приказа Министра Обороны. Ни раньше. – Ярославцев как всегда был невозмутим.

– Я настаиваю! – истерически взвизгнула Булгакова. – Немедленно!

– Офицер, у вас самой есть родственники? – не повышая голоса, спросил ее Константин.

– Да откуда у такой стервы родственники. Она, наверное, и родителей в приют ради карьеры намахала! – подлил кто-то масла в огонь.