Читаем Поток полностью

По телевизору опять показывали какую-то ерунду. Тамара Михайловна щёлкала кнопками пульта и вздыхала, что культурному человеку посмотреть нечего. Она прикрыла глаза и погрузилась в приятные и привычные воспоминания о временах, когда красавицу Тому Пышкину, студентку театрального института приглашали сниматься в кино именитые режиссёры. А потом приглашали на передачу «А ну-ка, девушки» заменить какую-то участницу. И не важно, что приглашали всего три раза, а взяли и того один. И была это короткометражка выпускника ВГИКа. И именитым он стал спустя много лет. Да и в передачу в итоге не взяли, правда по приятной причине – сочли слишком привлекательной. Это всё детали. А в целом воспоминания были приятные и Тамара Михайловна могла часами предаваться им, попутно ругая современных «артистов – бездарей». Сама же актриса после окончания института была отправлена по распределению в саратовский театр, где и прослужила до пенсии, ни разу не сыграв главную роль. «Интриги. Интриги. Интриги.» – говаривала Томочка Пышкина и закатывала глазки.

В комнату вошла Галя – горничная. Тамаре нравилось так думать, говорить и представлять редким гостям. По факту Галина была сотрудницей клининговой компании и дважды в неделю приходила делать уборку. Никто другой выдержать Тамару Михайловну не мог.

– Я закончила, Тамара Михайловна. Во вторник как обычно.

–Голубушка, а окошечки почему не помыла?

– Окошечки, -спокойно сказала Галя, глядя на снежное буйство на улице, – я две недели назад помыла, обработала и закрыла на зиму.

Тамара поджала губы, встала, привычным движением достала из ящика влажную салфетку и отправилась в «круиз-контроль», как, смеясь, называла это действо Галя. Через пятнадцать минут осмотр был закончен.

– Голубушка, сходите ещё за продуктами. Вот список.

Галя глянула, ужаснулась, как может один человек столько съедать? Хотя, может, у неё мероприятие, но она, Галя, столько точно не дотащит. Вот стоило дважды пойти у старухи на поводу и «сбегать за хлебушком, а то у меня давление» и это уже принято за норму.

Девушка взяла список, вытащила телефон, набрала номер службы доставки, сказала адрес и скинула список.

Всё это время Тамара злобно наблюдала за ней. Понятно, доставщику же придётся заплатить.

– До вторника, – как ни в чём не бывало прощебетала Галя и под ледяное молчание выскочила за дверь. За дверью она трижды стукнула кулаком по стене, произнесла несколько слов – своеобразную мантру спокойствия, пусть и не принятую в обществе. Потом вспомнила, сколько ей платят именно за эту квартиру, повторила мантру и пошла.

Телефонный звонок застал Тамару на кухне. Она налила чаю и раздумывала мазать масло на хлеб под колбасу или не стоит.

– Томуся, пышечка моя, привет, дорогуша, – понеслось из трубки в ответ на её резко «Говорите».

– Маргошечка, какими судьбами? Где ты пропадала? – голос Тамары изменился и сочился теперь нектаром.

– Это не важно, Томуся, важно то, куда я собираюсь и зову тебя с собой.

– Опять та клиника? Не бережёшь ты себя, – «и деньги мужа» мысленно добавила Тома.


Для своих пятидесяти шести лет Тамара выглядела совсем неплохо. Ухоженный вид, яркий макияж, огненный цвет волос и хищно-алые ногти не оставляли её незамеченной в любом обществе. Даже лишний вес её не портил. Но с Маргаритой она тягаться не могла – стройная, с высокой грудью, минимум морщин и те, где надо для естественности. Они были ровесницы, но Марго выглядела лет на пятнадцать младше. Тамара чувствовала себя обеспеченной женщиной, но до «Машкиного олигарха» ей далеко.

–Рассказывай, что придумала, – выслушав все отнекивания и сказки про «ведомственный санаторий», потребовала она.

– Я тут познакомилась с та-а-а-а-кой компанией, – нараспев начала Маргоша, – сплошь бомонд. Едут встречать новый год в Италию. Вилла где-то под Римом! Томка, там та-а-а-а-кие ребята! А программа! Настоящий карнавал. Я уже договорилась, нам с тобой сошьют потрясающие платья. Мы затмим всех!

С каждым словом Маргариты настроение Тамары падало всё ниже. Бомонд? Ребята? Опять какой-то молодняк собрала, мысленно поморщилась. Хотя, в Италию на новый год слетать идея неплохая. Но хотя бы вдвоём или ровесниц взять, на их фоне она тоже будет смотреться выигрышно.

– …и рассказала, что ты снималась у того самого режиссёра! Они от зависти просто помирали, – донеслось до Томы, – и мечтают с тобой познакомиться.

– Я уже занята на новый год. –неожиданно для себя сказала она. И вспомнила, действительно занята! У неё есть настоящая причина избежать этого позора.

– Что?

–Не могу сказать. Пока. Может быть, позже. –напустила Тома тумана.

– Да брось ты, что может сравниться с новогодней Италией? И я обещала!

«Ага, обещала привезти пугало, чтоб было над кем смеяться» – Тамара усмехнулась хриплым смехом старухи.

– Подруга, ты поиздержалась? Если надо, я займу, – щедро предложила Марго.

– Спасибо, с финансами всё в порядке, – покривила душой Тома.

–А может здоровье? Хочешь, договорюсь …э-э-э-э…с санаторием, – прозвучало почти искренне.

– Спасибо, не утруждайся.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза