Потопленная «Чайка»

— Нет, у нас все в порядке. Просто я свободен до восьми часов вечера, — он весело и беззаботно прищурился: — А вы куда путь держите, друзья мои?

— Мы решили уехать вечерним поездом. А путь держим в кино.

Владимир, заговорщицки подмигнув нам, молча скрылся в вестибюле кинотеатра. Через несколько минут он вернулся, размахивая тремя билетами. Раиса поразилась расторопности и всемогуществу Цхакая, но тот скромно потупился:

— К сожалению, билеты в разных местах. Два рядом, в партере, третий — наверху.

Я выхватил у него два билета и сказал:

— Мы с Раисой люди не гордые, можем и внизу посидеть, а ты — человек дворянского происхождения, хоть и весьма сомнительного, твое место — в амфитеатре!

И все втроем мы с шутками и смехом прошли в фойе.

...Когда картина кончилась, мы подождали у выхода спускавшегося с верхотуры Цхакая. Он еле заметно улыбнулся мне. Это должно было означать: как видишь, все в порядке и я снова здесь.

— Как вам понравился фильм? — поинтересовалась Раиса.

— Фильм ничего, вполне приличный, — ответил Владимир. — Вы что, в самом деле решили сегодня уезжать? — в свою очередь спросил он, очевидно, чтобы не допустить дальнейших расспросов о содержании картины, которую ему так и не пришлось посмотреть.

— Уже даже билеты взяли, — ответил я, беря под руку Раису.

— Так-так, оставляете меня одного в чужом городе, — с сожалением проговорил Владимир.

Мы быстро дошли до гостиницы. Подымаясь по лестнице, Раиса тихо сказала мне:

— Я давно не чувствовала себя так хорошо. Наверно, меня ожидает какая-нибудь неприятность.

— Глупости, с чего это вдруг? — успокоил я ее, расставаясь с ней возле ее номера.

— Как дела? — нетерпеливо спросил я оперуполномоченного, входя в свою комнату.

— Она в твоем чемодане, — шепотом ответил он.

Мы сняли пальто и уселись в кресла, ожидая, когда прибежит к нам Раиса, обнаружив пропажу. Мы сидели напряженные, не шевелясь и не двигаясь, словно вот-вот должен был грянуть гром.

— Что ты застыл, как истукан, — сказал я Владимиру. — Надо держать себя естественно, пой, смейся... — Я скинул пиджак, закатил рукава сорочки и пошел умываться. Пиртахия взял газету и прилег на диван.

Я в четвертый раз мылил себе лицо, когда дверь распахнулась и показалась бледная как смерть Раиса. Она не была похожа на человека, которого обокрали и который жалеет о понесенном ущербе. Нет, ее охватил ужас, самый настоящий ужас. Посеревшие, бескровные губы дрожали, глаза стали еще больше, руками она теребила ворот платья, явно не сознавая, что делает.

— Я погибла, погибла, украли... — с трудом пролепетала она и пошатнулась, словно ноги не держали ее. Я подбежал к ней, усадил в кресло. Владимир схватил стакан воды, стал брызгать ей в лицо.

Раиса открыла глаза.

— Что случилось?

— Чемодан украли, маленький чемодан. — Раиса прижалась лицом к ручке кресла и зарыдала.

— Стоит ли из-за этого так убиваться! — пытался успокоить ее Пиртахия.

— Наверно, там были какие-нибудь ценности, — проговорил я и повернулся к Пиртахия: — Нужно сообщить администрации, Владимир. Пусть немедленно вызывают милицию. — Услышав это, Раиса подняла голову.

— Нет, нет, не нужно милиции, не нужно никому сообщать, — умоляющим голосом говорила она, сжимая мою руку.

— Как? Тебя обокрали, надо найти вора, — настаивал я.

— Нет, нет, бога ради, не надо! — Раиса с трудом подошла к двери и прислонилась к ней спиной. — Если вы хотите мне добра, увезите, увезите меня поскорей из этого проклятого города.

Все было ясно. Раиса чувствовала неладное, ведь воры не оставили бы и большого чемодана. Значит... Должно быть, сейчас сотни предположений роятся у нее в голове.

«Может, чемодан унесли свои. Просто они увидели меня с чужими людьми и предпочли украсть чемодан, не встречаясь со мной...»

«А может, это — дело рук угрозыска? Меня выследили, все пропало...»

«Если они нашли в чемодане икону, вот-вот придут за мной».

Сколько ужасов нашептывал Раисе тайный голос! И вполне понятно, почему она предпочла не подымать шума из-за пропажи — во всех случаях ей это грозило опасностью.

Раиса долго стояла неподвижно, потом удивленно огляделась вокруг, словно только что проснувшийся человек, который не может сразу понять, где он находится. Провела руками по лбу. С трудом заговорила:

— Нет, не хочу ни минуты оставаться здесь. Я поеду на вокзал и там подожду тебя. — Она торопливо открыла дверь и вышла в коридор.

Приказав Пиртахия, чтобы он не обнаруживал себя в поезде до моего предупреждения, я схватил свой чемодан и последовал за Раисой.

Поезд мчался стрелой сквозь ночь. Раиса неподвижно сидела у окна двухместного купе и пристально глядела в темноту. Все как будто бы пришло в норму, но я знал, что спокойствие Раисы было подобно затишью перед бурей. Монотонно перестукивали вагонные колеса, только порой резкий гудок паровоза разрывал их утомительно однообразный шум.