Потопленная «Чайка»

В павильоне порта едва светили два печальных фонаря. На улице, у входа, ярко горела большая электролампа. Прорываясь сквозь открытые двери павильона, свет рассеивался в пыли и в табачном дыму. На грязном полу валялись коробки из-под английских консервов и окурки сигарет. В углу, на прилавке кипел огромный самовар. Перед буфетчиком с длинной, как у цапли, шеей толпились посетители. Все спешили. Буфетчик с удивительной быстротой наливал чай в цинковые кружки и передавал их клиентам, будто совсем не ощущая их жара. Ему помогал мальчик лет пятнадцати. Покупатели платили мальчику деньги, от него же получали кусок мчади и огрызок сахарина.

Переднюю стену огромного павильона занимал приставленный к ней сплошной широченный стол. Вдоль него тянулась длинная скамья.

Дата Букия, миновав столпившихся у буфета, подошел к столу, прошел до конца скамьи и сел у передней стены. Здесь было темнее, он мог спокойно следить за дверьми.

Дата волновался. Он ждал Сесирква.

Наконец, тот появился, огляделся и, увидев Дата, поспешил к нему.

— Как дела? — тихо спросил Букия, когда тот подошел вплотную к столу.

— Все в порядке. Как условились, в десять часов вечера буду ждать ее на углу улицы, недалеко от дома.

— С богом. Надеюсь на тебя.

— Можешь быть спокоен.

— Теперь ты мне до вечера не понадобишься.

Сесирква пошел к выходу. Дата снова склонился над столом, опершись о него локтями. Теперь он ждал Коста Корта.

В павильоне вдруг воцарилась тишина. Дата удивился и поднял голову. Увидев в дверях двух пьяных иностранных офицеров, понял, почему все притихли.

Один был англичанин, офицер морского флота. «Этот, видно, с военного корабля», — подумал Дата.

Второй был русский полковник. На его кителе блестели погоны.

Русский офицер и англичанин! Ну, конечно, ведь англичане перевозят оставшихся здесь деникинцев в Крым, к Врангелю.

У невысокого, мускулистого полковника на улыбающемся лице беспокойно бегали глаза. Он чувствовал себя явно неуверенно.

Зато худощавый, высокий, средних лет английский офицер держался спокойно и высокомерно. Его чуть прищуренные светлые глаза презрительно обозревали павильон, на горбатом носу торчало пенсне. Одет он был в черный мундир и белые брюки.

Офицеры задержались у стола. В павильоне было душно. Сюда почти не доходил свежий морской воздух.

Официант поспешно принес стулья.

Англичанин нахмурился, брезгливо взглянул на собравшихся. Приказал мальчишке принести ром и сел, указав полковнику на стул рядом.

Мальчик принес бутылку рома и два стакана.

Офицеры выпили. Англичанин налил еще. Откинулся на спинку и стал раскачиваться вместе со стулом. Потом поднял свою длинную ногу и положил ее на стол.

— Пейте! — бросил он повелительным тоном полковнику и вытащил сигару.

В дверях показался Коста. Дата увидел его, понял, что тот спешит, и встал ему навстречу. Коста сделал знак, чтобы Дата шел за ним, и направился к двери.

Дата пошел вдоль стола. Прислонившись к стенке, англичанин по-прежнему держал ногу на столе. Он загораживал путь Дата, но ногу не опускал, всем своим видом показывая, что ни в грош не ставит какого-то грузинского бродягу.

Коста остановился у двери, побледнел.

— Дайте пройти, — обратился Дата к англичанину.

— Чего он хочет? — с пренебрежительной улыбкой спросил он у полковника и закурил сигару.

— Хочет пройти. Пропустите его, — равнодушно ответил русский офицер.

Павильон затаив дыхание следил за происходящим.

— Это грузин? — спросил офицер и беззаботно задымил сигарой.

— Вы грузин? Господин офицер спрашивает... — Полковник растерялся, покраснел до ушей и встал, закрыв бутылку, надеясь, что поднимется и англичанин. Но тот и не думал вставать.

— Грузин. Ну и что из этого?

Дата, нахмурившись, положил руку на эфес кинжала.

— Грузин, и горячий. Дайте ему дорогу, — повторил русский офицер, и взгляд его остановился на дрожащей правой руке Дата. Он побледнел, не зная, что делать.

Иностранец презрительно улыбнулся и посмотрел на Дата.

— Знаю об их горячности, слыхал. Но знаю и то, какие грузины ловкие. Пусть этот верзила встанет на колени и проползет под ногой.

Он расхохотался, чуть согнул лежавшую на столе ногу и снова принялся качаться на стуле.

Полковник повернулся к Дата и, замявшись, сказал:

— Он предлагает нагнуться и пролезть под ногой... не знаю, право, — ему было неловко, и он нервничал.

Англичанину надоело ждать. Он небрежно свистнул Дата и жестом показал, что он может лезть.

Коста зажмурился и замер.

В воздухе блеснул кинжал Дата.

— Вот так мы, грузины, умеем стоять на коленях! — загремел Дата и, когда шкипер «Цхенисцкали» открыл глаза, отрубленная по колено нога английского офицера конвульсивно дергалась на полу.

...Дата почувствовал опасность только тогда, когда выскочил из павильона на улицу и вдохнул холодный морской воздух.