Потрясатель Тверди

— У тебя… гм… своеобразная речь, брат Нилон. Но, думаю, ты прав. Со стороны Тонгора дорога такая же удобная. Хотя Легкий Перевал — не земли Тонгора.

— А чьи же?

— Хтон знает! Ничьи, я полагаю.

— Так почему же тонгорцы не сделают их своими? — спросил Биорк. — Или этого не допустит Конг?

Контрабандисты засмеялись.

— Уж сонангу они точно ни к чему. Чтобы эти хриссы чиновники полезли в горы? — сказал Калан.

— У тонгорцев табу на чужие земли! — вмешался Суз. — Их бог не велит им покидать собственную землю. А границы ее определены. Я точно знаю, говорил с одним из этих тонгриа.

— Вся земля вокруг Столпа Небес принадлежит богам! — безапелляционно заявил Пирон. — Или вы забыли? — Он насмешливо оглядел своих помощников.

— Похоже, они решили это доказать! — заметил Ортран.

— Что плохого, если несколько золотых монет звякнет о стол в ангмарской таверне?

— А куда ты везешь девушек? — поинтересовался норман.

Пирон смутился.

— Скажешь, они сами решили прокатиться?

— Им будет неплохо в Тонгоре! — горячо воскликнул старшина каравана. — Там ценят женщин. И я хорошо заплатил их родителям, клянусь головой Тора!

— Ну-ну! А того оружия, что ты везешь, хватит, чтоб вооружить сенту всадников! А если эта сента станет шарить по конгским селениям?

— Тому не бывать! — в один голос закричали трое конгаев. — Тонгор не чета Конгу!

— И у них табу! — еще раз напомнил Суз.

— Нет такого табу, которое никто не нарушал, — сказал Ортран.

— Довольно спорить! — вмешался Нил. — Ваше дело — ваш ответ! Так, аргенет? — он повернулся к Ортрану.

Тот пожал широкими плечами:

— Кто спорит? Мы говорили о перевале.

— Я знаю один путь! — вдруг сказал Калан. — Не для нонторов, ясное дело, но на уррах пройти можно.

Взгляды всех обратились к нему. А конгай неторопливо продолжил:

— Когда-то, иров десять назад, я проходил там. И рискнул бы, пожалуй…

— Не тяни паутину, парень! — велел Пирон. — Шевели языком!

— Там есть несколько скверных мест, да и выходит он прямо на земли Тонгора… Думаю, тонгриа знают о нем. Если Легкий Перевал закрыт, они встретят нас там. Я бы рискнул, старшой! Чем тащиться назад со всем товаром…

— Ты лечишь мое сердце! — Маленькие глазки Пирона загорелись. — Мы можем взять с собой легкий груз, девушек можем взять. У нас две дюжины урров…

— Так я и думал! — сказал Нил Биорку. — Раз есть Легкий Перевал, найдется и тяжелый!

— Суз! — обратился Пирон к помощнику. — Поведешь назад людей и конторов.

— Почему я? — недовольно отозвался конгай. — Я пойду с вами. Вести караван назад — невелика трудность!

— А бандиты? А продать товар? А новости продать другим парням? Нет уж, тут нужен ты, Суз!

— Драный ты хрисс, Пирон! — пробормотал конгай.

— Вот и отлично! — старшина повеселел. — И внизу всех оповестите, что путь закрыт. Это сразу поднимет цены. Когда мы вернемся.

— Мы едем с вами, брат? — полувопросительно произнес Нил.

— О чем говоришь, брат! — Пирон хлопнул гиганта по плечу. — Мой путь — твой путь!

Тропка, по которой вел их Каган, петляла и осыпалась, но все же была достаточно удобна, чтобы путешественники двигались вверх, не покидая седел. Когти урров делали животных неплохими скалолазами. К тому же звери не боялись высоты и уверенно ступали по самому краю обрывов, там, где у людей захватывало дух от зияющей под ними бездны. А конгским девушкам велено было глядеть только вверх. Пирон опасался, что какая-нибудь из них, перепугавшись, вывалится из седла, несущий ее урр потеряет равновесие, и они свалятся вниз.

За день они поднялись на приличную высоту. Кустарник начисто исчез. Изредка можно было увидеть кактус, чахлый и низкорослый в сравнении с теми, что росли двумя тысячами минов ниже. Кое-где бурые склоны покрывал скользкий серебристый мох.

Второй день обошелся с путниками суровей первого. Склон стал круче. Кое-где людям приходилось спешиваться и помогать уррам. Но и этот переход был легким в сравнении с тем, какой уготовил третий день. На сей раз горы показали свои клыки. Всякая растительность исчезла, и голодные урры стали беспокойными и злобными. У людей пищи было вдоволь, но ветер, резкий, холодный, заставлял ежиться даже закутанных в меха контрабандистов. У Санти зуб на зуб не попадал. Чтобы хоть как-то согреться, юноша завернулся в шерстяное одеяло. Ему стало теплей, но теперь он страдал оттого, что выглядит смешным. Нелегко приходилось и Ортрану, отвыкшему от холодов. Эак отдал ему свой запасной плащ.

Удивительно, но ни фэйра, ни Биорк, ни Нил, казалось, не замечали стужи. Нил все так же ехал в расстегнутой куртке. Только кожа гиганта из белой стала розовой.

— Тай! — жалобно спросил Санти. — Почему мне холодно, а тебе нет?

— Потому что ты не любишь холода! — ответила ехавшая впереди фэйра. — Выпрямись, подними лицо, подставь его ветру — и ты согреешься!

Юноша попытался последовать совету. На какое-то время ему верно стало теплей. Но ненадолго.

Закутанные по самые покрасневшие носики девушки с почтением глядели на Этайю. Даже смотреть на нее им было холодно.