Потрошители морей

Генри Морган сидел у себя в каюте, отделанной дорогим кампешевым деревом, и цедил малагу из серебряного кубка. Я пристально взглянул на сидевшего передо мной человека и внутренне ахнул. Нет, в усатом, но чисто выбритом лице ещё просматривались черты прежнего капитана, знакомого по первой нашей встрече, но во всём остальном облике Моргана проступал совсем другой образ. И как мне было не выкатить глаза из орбит перед таким джентльменом? На капитане был дорогой чёрный камзол фламандского бархата, отороченный серебряной нитью. На воротник из тонких кружев ниспадали длинные локоны тщательно завитого парика. Его шелковые чулки поддерживали подвязки с пышными бантами из жёлтых лент. И даже чёрные розетки на его башмаках были искусно отделаны золотом. Рядом, по правую руку, на скамье покоилась широкополая чёрная шляпа с плюмажем из красных страусовых перьев, а слева была прислонена трость из чёрного дерева с серебряным набалдашником. Картину дополняла богатая сервировка стола со всевозможными яствами и напитками.

Богатая одежда и вся обстановка каюты просто резали глаза, так как я представлял всё это лишь по картинкам и мемуарным записям, разбирая архивы моего бывшего хозяина мистера Флауера. А тут всё было наяву ещё значительнее и пышнее, нежели в старых книгах и манускриптах. Видя моё замешательство капитан «Ганимеда» сам пришёл ко мне на помощь:

— Да, Дик Блуд, я и сам не полагал увидеть тебя вновь в полном здравии, как мне доложил Билли.

— Мне тоже лестно видеть вас капитан Морган, особенно после моей службы с вашей лёгкой руки на достопамятной шхуне «Бетти», — и я с почтением поклонился.

— Не будем ворошить прошлое, Дик. Перейдём лучше сразу к делу, тем более, что мы и так потратили много времени разыскивая тебя.

— Премного благодарен, — несколько подобрел я, почувствовав, что зачем-то нужен капитану.

— Пора тебя приставить к настоящему делу, — пропустил мимо ушей слова благодарности мистер Морган. — На Ямайке в глупой дуэли был убит наш клерк Гарри Блюменталь, так до конца и не выполнивший моего особого задания.

— Генри, — неожиданно прервал капитана помощник Клинт, — я же предупреждал, что этого пройдоху нельзя отпускать на берег ранее окончания порученной работы.

— Это наши невольные упущения, которые мы более не повторим, — согласился Морган, — зато теперь у нас есть Дик Блуд, которому вряд ли хочется возвращаться под начало Хуго Берца. По крайней мере, до той поры, пока мы не убедимся в его таланте картографа. Что ты на это скажешь, Дик Блуд?

А что я мог возразить? Поэтому и ответил приблизительно:

— В архивах мистера Флауера я неплохо ознакомился с историей древней Англии и общей географией её владений. Что касается сравнительно молодой Вест-Индии, то изучить её территории при наличии достаточного материала труда не составит.

— Парень, — склонил голову к левому плечу капитан Морган, — не растекайся словами в полосе прибоя, а бери бумаги неразумного бретёра Гарри и рисуй карту испанской крепости Порто-Белло со всеми морскими и сухопутными подступами к ней. И чем скорее будет результат, тем крепче будет наша дружба, — и он пододвинул ко мне ворох исписанной бумаги, которые я ранее пренебрёг вниманием. — Надеюсь, он всё правильно понял, как ты думаешь, Билли?

— Конечно, капитан, — весело откликнулся помощник и предложил следовать за собой в каюту клерка, так и не предложив мне даже чаю.

И всё же я был горд и доволен собой, вспоминая парадную одежду капитана, извлечённую из сундуков ради встречи с человеком хорошего воспитания и образованного по части мировой географии. Не скрою, сейчас капитан Морган произвёл на меня куда более лучшее впечатление, нежели при первом знакомстве, и выказал мне достойное уважение, к которому я привык на службе у мистера Флауера.

— Да-а, — где-то над моим ухом прозвучал задумчивый голос помощника Билли, — тяжёлые переговоры провёл наш капитан с этими напыщенными господами из Порт-Ройяла. И всё ради нового каперского свидетельства и умеренной процентной ставки с будущего приза. Мы рискуем головой, пока они нежатся в постелях своих дам, — и он указал рукой на далёкие паруса у линии горизонта, разрушая мои приятные фантазии относительно собственной персоны.

Однако, какими бы горькими мои разочарования не были, но за порученную работу я взялся с нешуточным рвением. И не потому, что спешил оправдать доверие капитана Моргана и остаться в качестве писаря на «Ганимеде», а, в первую очередь потому, что меня самого заинтересовала предложенная работа. Да и не мешки же ворочать, при моём-то достаточном образовании!