Поцелуй анаконды

– Благодарю. Еще раз простите, что вторгся без предупреждения, однако для этого имеются серьезные обстоятельства. Мне кажется, что моя жизнь в опасности.

– В таком случае почему бы вам не обратиться в полицию?

– Не знаю, – замялся он. – Боюсь, они поднимут меня на смех. Ведь никаких письменных угроз я не получал. Дело в том, что вот уже второй день я нахожу на пороге своего дома дохлую крысу.

– Но ведь ее могла принести ваша кошка или собака, – предположил присяжный поверенный.

– Нет, – покачал головой директор цирка. – Их у меня просто нет.

– А соседские коты?

– Могут, конечно, но ведь раньше такого не было. Да и почему ко мне? Откровенно говоря, я теряюсь в догадках. Но, как бы там ни было, это дурной знак. И я серьезно опасаюсь за свою жизнь. Меня мучают кошмары. Вы, Клим Пантелеевич, опытный адвокат, и я надеюсь на ваш совет.

– Я порекомендовал бы вам все-таки сходить в полицию. Возможно, это проделки местных хулиганов. Кроме того, не исключено, что не вы один страдаете от этого безобразия. Быть может, уже кто-то заявил о подобных находках, и у властей на этот счет имеются какие-то соображения.

– Вы правы. Именно так я и поступлю, – согласился визитер и неторопливо полез в карман пиджака, показывая всем видом, что намеревается расплатиться.

– Нет-нет, – остановил его Клим Пантелеевич. – Ничего не надо. Мне совершенно не за что брать с вас деньги.

– Что ж, благодарю! – с видимым удовольствием провещал гость. – Еще раз извиняюсь за беспокойство. Всего доброго!

– Честь имею, – ответил Ардашев и, вызвав горничную, распорядился проводить гостя.

2

Обычно после окончания заседания в Окружном суде Ардашев не отказывал себе в удовольствии прогуляться, в особенности если благоволила погода. Вот и сейчас, выйдя на свежий морозный воздух, присяжный поверенный зашагал вниз по тротуару в сторону Тифлисских ворот. Дворники посыпали дорожку песком, и потому можно было идти, не боясь поскользнуться. Но как раз напротив дома циркового директора Клим Пантелеевич увидел начальника сыскного отделения.

– Здравствуйте, Ефим Андреевич! Что-то стряслось?

– Доброго здоровьица! А вы еще ничего не знаете? – удивился тот.

– Нет, я только что из судебной камеры.

– Преставился наш уважаемый цирковой магнат. Вот ведь как бывает. Жил человек, поживал, забавами разными тешился, змеев при себе держал и – на тебе: питон по имени Жако выполз из стеклянного ящика и задушил хозяина. Во как!

– Вы в этом уверены? – с недоверием спросил присяжный поверенный.

– Абсолютно. На лице у покойного рваные раны от зубов этой мерзопакости, а на туловище – синяки, но сами ребра целы. Как объяснил доктор, это явный признак того, что змея оплела жертву и не дала возможности вздохнуть. В результате в легких не осталось воздуха. Наш эскулап, оказывается, Брема почитывает и потому неплохо разбирается в повадках подобной твари. Оказывается, питон не ломает кости, как все ошибочно полагают, а только душит. Но самое интересное в том, что после того, как этот «червяк» прикончил хозяина, он сам вернулся на свое место. Пришедший сегодня утром слуга Ерофей насторожился сразу, как только заметил, что входная дверь осталась незапертой. Увидев, какое стряслось несчастье, он тотчас же закрыл гада на крючок и оповестил нас. Представляете? Заходим, смотрим, а дракон этот сидит в своем ящике и по сторонам глазеет, будто ничего не случилось. Тьфу, зараза! – Поляничко повернулся к Ардашеву и спросил: – А вы что… мне не верите?

– Да нет, отчего же. Просто странно это. Питоны весьма редко нападают на людей. К тому же третьего дня Констанди был у меня. За свою жизнь опасался. Жаловался, что кто-то на его порог дохлых крыс подкладывает. Я посоветовал ему обратиться в участок. Только он, судя по всему, так туда и не дошел. И вот теперь мертв…

– Эка невидаль – крысы, – хмыкнул полицейский. – Небось кошка натаскала.

– Я ему так и сказал. Но, по его словам, ни кошек, ни собак он не держал. А с улицы это мог сделать кто угодно. Труп на вскрытии? – осведомился Ардашев.

– Нет. А зачем? Тут и так все ясно. Все наши уже разъехались. Я вот один задержался. У покойного в городе родственников нет. Дали телеграмму сестре в Самару. Послезавтра похороны. Питона циркачи обещали забрать, а дом лакей стережет.

– Комнаты осмотреть не позволите? – вопросительно взглянул на полицейского адвокат.

– Сколько угодно, – пожал плечами Поляничко. – Покойник в зале лежит, как живой. Только зря все это… но если хотите, пожалуйста, – он вздохнул и потянул на себя ручку входной двери. Клим Пантелеевич проследовал за ним.

Вошедших встретил невзрачный мужчина с бегающими глазками. Он был невысокого роста, в поддевке, рубахе навыпуск, подпоясанный тонким ремешком, в полосатых брюках и яловых сапогах. «Ни дать ни взять – половой в трактире», – подумал Клим Пантелеевич.

– А ты, Ерофей, пойди-ка погуляй. Не мешай нам. Мы сами тут походим, – распорядился начальник сыскного отделения.

– Не извольте беспокоиться, – слегка поклонившись, пролепетал прислужник и уже собрался исчезнуть, как адвокат остановил его: