Поцелуй Большого Змея

Мысль о человеке в черном плаще мелькнула и угасла, приглушенная усталостью. Глаза начали слипаться, я снова увидел родителей, медленно бредущих через пустыню, изумрудную полоску Соленого Моря, желтые каменистые откосы, орла, высоко парящего в ярко-зеленом небе. Я смотрел и смотрел, пока серая дымка сна не запеленала мое сознание.

Проснулся я от звука голосов. Прямо передо мной, под окошком в центре комнаты, стояли два мальчика. Окошки над их столами тоже были открыты, но свет доходил через них очень слабо, видимо, солнце уже село.

– Так это и есть тот самый Шуа, из-за которого царь Гордус перебил половину Эфраты? – насмешливо спросил один из мальчиков. Он был невысокого роста, смуглый, с живыми и подвижными чертами лица. Когда он говорил, все приходило в движение: глаза щурились, нос приподнимался, кожа на лбу собиралась складочками, а большие оттопыренные уши шевелились.

– Ну зачем ты так говоришь, Шали? – пробасил второй мальчик. Он выглядел куда крупнее первого, и его вполне можно было принять за юношу, если бы не наивное выражение глаз и по-детски открытая улыбка. – Это наш новый товарищ, и мы должны ему помогать.

– Помогать? – Шали сощурился, словно кошка. – Товарища себе нашел! Чем он, спрашивается, тебе товарищ? Посмотри, как быстро он тут оказался, – и Шали ткнул рукой по направлению к кровати, на которой я сидел. – Мы с тобой по два года пыхтели на хозяйственных работах. Сколько воды перетаскали, сколько навоза выгребли! А этот мальчик – р-р-раз – и уже ученик. Вот, что я тебе скажу, Кифа, – Шали приставил указательный палец к груди собеседника. – Я буду не я, если у нашего нового соседа нет в Кумране влиятельных родственников.

– Может и так, – пробасил Кифа. – А может у него действительно выдающиеся способности. В любом случае, какая нам разница? Он ведь будет ходить вместе с нами на уроки, есть за одним столом, спать на соседней койке. Какое мне дело до его способностей или родственников? Куда важнее, что он за человек.

– Ты уже ищешь, как подольститься, – Шали хлопнул себя руками по коленям. – Что за народ, о великий Свет! Что за люди! И ведь ничем себя не выдают, ведут себя прилично, вежливо, складно так ведут, – он ухватил Кифу за ухо, – а сами только ждут возможности для подхалимажа. Думаешь, когда этот мальчонка пробьется в Учителя, он потащит тебя за собой? Держи карман шире!

Шали сделал несколько шагов в сторону и с размаху плюхнулся на свою кровать.

– Ты помнишь, Кифа, как мы радовались, когда из-за отвисшего балахона нам удалось мельком увидеть лицо Наставника? А ты можешь себе представить, что я, простой ессей, должен совершить, дабы удостоиться, – тут Шали поднял вверх указательный палец и заговорил торжественным тоном, явно кого-то передразнивая, – дабы удостоиться великой и удивительной чести беседовать лицом к лицу с Покровителем мудрых, Средоточием чистоты и Кладезем праведности. А этот мальчишка, – указательный палец уставился на меня, – не успев попасть в обитель, уже успел поговорить и с главой направления и с Наставником.

– Ты беседовал с Наставником? – лицо Кифы выразило величайшее почтение.

– Да.

– Как тебе не стыдно, Шали, – голос Кифы задрожал от негодования. – Ты просто завидуешь нашему новому соседу.

– Наивный простачок! Чем мне поможет зависть? Разве из-за нее у меня появятся родственники в обители? Или благодаря ей на меня обратит внимание Наставник?

Тут я поднялся со своего места.

– Меня действительно зовут Шуа, и я пришел из Эфраты. Я вовсе не искал никаких поблажек и не хотел вас обидеть. Я не сделал ничего особенного и не обладаю никакими удивительными способностями. Не знаю, почему ко мне так тут относятся.

Шали вдруг подскочил с кровати, крутнулся волчком и сделал несколько шагов в мою сторону. Его лицо теперь выглядело совершенно нормальным.

– Вот это другой разговор, парень! Ладно, не сердись и не удивляйся. Это проверка. Тебя Звулик уже успел окунуть?

– Звулик? – я вопросительно посмотрел на Шали.

– Учитель Звулун, – поправил его Кифа.

– Да, да, эта древняя развалина, этот ходячий исторический факт и живая реликвия, – вмешался Шали. – Он уже успел промыть тебе мозги и заодно окунуть в бассейн?

– Успел, – пробормотал я, дивясь непочтительности, столь неподобающей ученику ессеев. – Восемнадцать раз подряд.

– Шауль, можно Шали, – он протянул мне руку. – Будем знакомы.

Я осторожно прикоснулся к его ладони. Она была мягкой и влажной.

– А это Шимон, – Шали толкнул второй рукой соседа, но тот даже не пошевелился. – А еще его называют Кифа, скала то есть. Одни говорят, будто он тверд в вере, словно скала, а я утверждаю, потому что упертый и упрямый, точно кусок камня.

– Не обращай на него внимания, Шуа, – улыбнулся Кифа, протягивая мне руку. – Его сердце куда добрее и мягче языка. Нет на свете товарища вернее Шали.

Рука у Кифы действительно напоминала камень – твердая и холодная.

– Пора, пора, – Шали вытащил из ниши белый хитон. – Мы уходим на омовение, тебе не нужно, ты ведь уже был со Звуликом в бассейне. Скоро вернемся.