Поцелуй меня, Катриона

Катриона не могла не заметить, что музыка не обладала тем блеском и великолепием, так поразившими ее в «Итальянской рапсодии», однако она удивительно подходила для комической оперетты. Веселая и мелодичная, со множеством красивых, легко запоминающихся арий, она, казалось, была написана только для того, чтобы наиболее выгодно подчеркнуть все достоинства стихотворного текста.

– Джилбрайту нельзя отказать в благородстве, – сказала как-то Катриона мужу, когда они сидели в гостиной и пили чай.

Как обычно, на коленях у нее лежала рабочая тетрадь, а Питер в это время просматривал только что написанную речь, предназначенную для выступления в палате лордов.

– В чем же заключается его благородство? – спросил он с отсутствующим видом, вычеркивая из речи какую-то фразу.

– Он слишком замечательный композитор, чтобы писать музыку к чьим-то стихам. Мистер Джилбрайт явно мне подыгрывает и делает свою музыку более приземленной. Он старается представить написанное мной в самом выгодном свете.

– Сомневаюсь, – Питер сладко зевнул. – Большинство музыкантов отличаются огромным тщеславием.

Молодая женщина почувствовала нарастающее раздражение – Питер затеял всю эту историю, а теперь хочет от всего устраниться.

– Кажется, вы устали, милорд. Пожалуй, вам нужно пораньше лечь спать.

Питер насмешливо взглянул на жену.

– Мне казалось, ты хочешь, чтобы я сыграл новую мелодию Джилбрайта к «Жалобе богатой наследницы»?

– Не нужно, если ты устал.

– Катриона, для тебя я никогда не бываю усталым.

От такого двусмысленного замечания молодая женщина вспыхнула до корней волос.

– Ну, пойдем, – весело обратился он к жене, отбросив в сторону свои бумаги, и небрежно обнял ее за талию. – Пойдем в гостиную. Ноты у тебя?

– Да.

– Ты споешь? – спросил Питер, когда уселся за рояль.

– Нет, сначала проиграй несколько раз мелодию.

Питер повторил мелодию дважды, чтобы Катриона смогла уловить причудливый и капризный ритм. Затем она запела «Жалобу богатой наследницы»:

«Я – не красавица. Увы!Не блещет стройностью фигура,Нос длинноват, рост маловат,К тому ж, сварливая натура.

И все ж на празднике любомМне в кавалерах нет нехватки,И, несмотря на недостатки,Возле меня стоят гуртом.В чем тайна громкого успеха?Ох, мне сегодня не до смеха!Проста разгадка и грустна:Жених простит любой изъян,Узрев набитый золотом карман!»

ГЛАВА 32

Лорд Фитэйн с женой снова встретились с мистером Дарли-Кордом в ресторане «Европа». Двое суток тот изучал либретто и музыкальную партию оперетты, а теперь супругам не терпелось услышать его мнение.

Увидев Питера и Катриону, мистер Дарли-Корд вскочил с места и приветливо помахал им рукой. По его сияющему лицу молодая женщина поняла, что все ее страхи были напрасными, и облегченно вздохнула.

– Миледи, – обратился он к Катрионе, галантно целуя ей руку и улыбаясь с неподдельной радостью. – Примите мои искренние поздравления!

– А мистер Джилбрайт?

– Он в восторге от вашей работы, доказательством чего является его музыка.

– А хватит ли его энтузиазма для того, чтобы наконец встретиться со мной?

Мистер Дарли-Корт громко расхохотался.

– Ну, до такой степени его, пожалуй, ничем не проймешь!

Когда обед был заказан, мистер Корд приступил к делу.

– Я достал сумму, о которой мы с вами договаривались, милорд. При вашей поддержке вопрос с финансированием можно считать решенным.

– Ты помогаешь финансировать «Дочь набоба»? – спросила изумленная Катриона.

– Разумеется.

– О Господи! – простонала она. – Лучше бы ты этого не делал. Я буду чувствовать себя виноватой, если ты потеряешь на этом деньги.

– Я считаю, что выгодно вложил деньги и собираюсь получить хорошую прибыль. Так что не расстраивайся.

– По условиям составленного контракта…

– Какого еще контракта? – спросила Катриона. – Кто его составлял?

– Наши поверенные в делах. Вы, миледи, получаете двести гиней за хорошее либретто, так же как и мистер Джилбрайт…

– Боже мой, я заработала двести гиней! – радостно воскликнула она.

– А еще вы будете получать по семь фунтов за каждый прошедший спектакль, – продолжил директор театра.

Катриона все быстро прикинула в уме.

– Это еще двести гиней, если опера продержится на сцене чуть больше месяца! – с восторгом воскликнула она.

– Думаю, спектакль будет пользоваться бешеным успехом в этом сезоне, – с видом знатока заявил мистер Дарли-Корд. – Я буду сильно разочарован, если «Дочь набоба» продержится только один месяц.

Ошарашенная свалившимся на нее счастьем, Катриона была больше не в состоянии вникать в содержание разговора двух мужчин и принялась за еду. Вдруг ее насторожило внезапно наступившее молчание. Директор театра и муж выжидательно смотрели на нее.

– Простите. Я просто не слышала, о чем вы говорили.