Поцелуй на рассвете

– Если я нужна вам по делу, буду признательна, если вы…

– Куда вы пропали, черт побери? Разве Уит не передала, что мы идем в ресторан?

– Уитни передала. Я решила не идти.

Она в сердцах захлопнула ни в чем не повинный ящик стола, при этом сломала ноготь и выругалась.

– Почему?

– Мне не хотелось.

– Но мне хотелось, чтобы вы пошли.

– Сомневаюсь, что вы заметили мое отсутствие. Наверняка там вас тоже окружила толпа пускающих слюни поклонниц.

Несколько мгновений он просто смотрел на нее, потом вдруг хлопнул себя по лбу.

– Боже правый, никак она ревнует!

– Что-о? – взвизгнула Брин. – Я ревную? – Она прищурилась, и глаза превратились в две щелочки. – Ах вы надутый, высокомерный, надменный фигляр! Да я бы никогда не стала устраивать вам…

Мягкий, но достаточно чувствительный толчок отбросил ее к стене. От удара и от неожиданности у Брин перехватило дыхание. Получив стратегическое преимущество, Райли запер ее в ловушку между собой и стеной.

– Что ты мне уже устроила, так это весьма напряженную жизнь и напряженный… – Он прижался к ней бедрами, ясно давая понять, что имеет в виду. – Ты – самая невозможная, самая несносная женщина, какую я только имел несчастье встретить. Самая раздражающая, – он понизил голос, – возбуждающая, фантастическая… о, черт!

Он яростно набросился на ее губы. Брин сопротивлялась, как дикая кошка, визжала, изворачивалась, царапалась, молотила его кулаками – когда удавалось высвободить руки. Райли был сильнее, и он был мужчиной. Мужчиной, движимым желанием, неумолимо стремящимся к своей цели. Он сумел раздвинуть губами ее губы, язык ворвался в ее рот.

Гневные вопли Брин постепенно стихли и сменились тихими всхлипами, когда под настойчивыми ласками его языка она признала свое поражение. Как только Брин перестала сопротивляться, Райли обхватил ее лицо ладонями и еще сильнее прижался к ее рту. Его язык стал нежнее, губы сменили гнев на милость и перешли от нападения к убеждению, они больше не мародерствовали, а уговаривали. Его язык больше не врывался в ее рот яростными толчками, но с восхитительной медлительностью и тщательностью исследовал влажные глубины ее рта.

Казалось, поцелуй длился вечность.

Наконец Райли оторвался от ее губ и поднял голову. В его затуманившихся глазах читалась такая же растерянность, как и в ее.

– Черт побери, Брин, – хрипло прошептал он, – что ты со мной делаешь?

Глава 4

На кухне воцарилась мертвая тишина, и звук капающей из крана воды казался шумом Ниагарского водопада.

– Тот первый поцелуй послал меня в нокаут, – хрипло прошептал Райли. Он знал, что Брин – хочет она в этом признаться или нет – вспоминает то же самое, что и он. – В жизни не знал ничего восхитительнее, чем вкус твоих губ. Я не мог тобой насытиться. Тот поцелуй потряс меня сильнее любого оргазма.

– Райли, прошу тебя.

Брин чувствовала, что снова слабеет. Черт бы побрал его хорошо подвешенный язык! Райли всегда был мастером экспромта. Он знал, что сказать и как преподнести это нужным образом. Неудивительно, что он годами остается королем утреннего эфира. У женской половины зрителей нет никаких шансов устоять перед его бархатным голосом с плавными модуляциями, которым Райли виртуозно владеет.

Но она не зрительница, а Райли – не картинка на телеэкране. Он стоит перед ней во плоти, и все это происходит на самом деле.

– Что толку копаться в прошлом? Это нам не поможет.

Брин оттолкнула Райли и принялась сосредоточенно переставлять что-то на столе.

– Трусиха.

Она включила горячую воду на полную мощность, и ее окутало облако пара, поднявшееся над раковиной.

– Я не трусиха!

Райли рассмеялся:

– Если бы тебя тогда увидел адмирал Кэссиди, он бы не смог гордиться своей дочерью. Да если бы у него на флоте кто-то проявил такую трусость, адмирал бы его пристрелил.

– Я тебя не боялась, Райли.

– Верно, ты боялась не меня, – он кончиком пальца щелкнул ее по носу, – ты боялась себя – и того, что творилось у тебя внутри. – Его палец медленно скользнул вниз по ее телу и легонько ткнул в живот чуть пониже пупка.

Брин хлопнула его по руке.

– Я просто ушла из кабинета.

– Ушла? Да ты сбежала, как испуганный кролик.

– Если ты хорошенько вспомнишь, меня позвали. Меня вызвал к себе управляющий. – Брин с силой сжала бутылку с жидким мылом.

– Да, я помню. Как только я коснулся твоей груди, Растяпа Уит постучалась в дверь с каким-то сообщением. – Он криво усмехнулся. – Никогда ей этого не прощу.

– Слава Богу, что она появилась так вовремя. Не знаю, что тогда мной овладело.

– Не что, а кто. Я. Вернее, овладел бы, если бы дам не помешали.

Дерзкая усмешка и озорные огоньки в глазах не оставляли сомнений, что он наслаждается этой игрой слов.

Брин обдало жаром, словно ее тело гладил сам дьявол из преисподней.

– На работе ничего подобного не могло случиться. Нам обоим хватило бы здравого смысла.

Райли стал загружать в посудомоечную машину тарелки, которые Брин ополоснула мыльной водой. Он издал короткий смешок.