Поцелуй перед смертью

Она посмотрела в окно. И не увидела уличных огней, не увидела зданий. Только угольную черноту полей под черным, достающим до звёзд куполом неба.

– Бад, эта дорога не ведёт в город.

Он не ответил ей.

Освещенный фарами участок автострады, неустанно набегающий на машину, сужался, уходя вдаль; ещё дальше дорога и вовсе пропадала во тьме, превращаясь в абстракцию, доступную одному только воображению.

– Бад, мы не туда едем!

12

– Чего вы хотите от меня? – вежливо спросил шеф полиции Чессер. Он лежал навзничь вдоль обтянутой вощёным ситцем софы, закинув свои длинные ноги на подлокотник (упор приходился в области лодыжек), непринуждённо сложив на груди руки (на нём была красная фланелевая рубашка) и задумчиво уставившись своими большими карими глазами в потолок.

– Догнать ту машину. Вот всё, что я хочу, – сердито глянув на него, пробурчал Гордон Гант, стоя посреди гостиной.

– Ага, – сказал Чессер. – Ха-ха. Автомобиль тёмного цвета – это всё, что знает сосед; после того, как он позвонил про выстрел, он увидел, как мужчина и женщина прошли вдоль по кварталу и сели в тёмный автомобиль. Автомобиль тёмного цвета с мужчиной и женщиной внутри. Вы знаете, сколько автомобилей тёмного цвета колесит по городу с одним мужчиной и одной женщиной внутри? У нас даже не было описания девушки, пока вы не примчались сюда, будто с цепи сорвавшись. К тому времени они уже могли быть на полпути к Сидар-Рапидс. Или поставили машину в какой-нибудь гараж в двух кварталах отсюда, что не менее вероятно.

Гант мерил комнату размашистыми, неблагонамеренными шагами.

– И что же мы собираемся делать?

– Ждать, и только. Я оповестил патрульных на автострадах? – оповестил. Может, сегодня нам выпадет счастливая карта. Почему бы вам не присесть?

– Вот именно, присесть, – огрызнулся Гант. – Она находится в руках убийцы! – Чессер молчал. – В прошлом году это было с её сестрой, теперь – с нею.

– Опять вы за своё, – вздохнул Чессер и устало закрыл свои карие глаза. – Её сестра совершила самоубийство, – произнёс он медленно, веско. – Я видел записку собственными глазами. Экспертиза почер… – Гант страдальчески простонал. – И кто же убил её? – поинтересовался Чессер. – Вы сказали, что Пауэлл находился под подозрением, только сейчас он уже вне его, потому как девушка оставила сообщение для вас, что он невиноват, и вы нашли у него ту бумагу из Нью-Йоркского Универа, из которой видно, что его, похоже, вообще не было в этих краях прошлой весной. И если единственный подозреваемый ничего не совершал, то кто это сделал? Ответ: никто.

В голосе Ганта звенело раздражение человека, уже в который раз повторяющего одно и то же:

– В её сообщении сказано, что у Пауэлла есть идея, кто этот человек. Убийца, должно быть, узнал, что Пауэлл…

– До сегодняшнего вечера не было никакого убийства, – меланхолично процедил Чессер. – Сестра совершила самоубийство. – Он распахнул глаза и окинул потолок оценивающим взглядом.

Гант ещё раз свирепо посмотрел на него и снова принялся исступлённо кружить по комнате.

– Что ж, – начал Чессер после нескольких минут молчания. – Кажется, мне удалось полностью реконструировать события.

– Да-а? – протянул Гант.

– Да-а! Вы же не думаете, что я лежу здесь только из лени, не так ли? Это такой способ мыслить, подняв ноги выше головы. Кровь приливает к мозгу. – Он прокашлялся. – Преступник проник в дом без четверти десять – сосед слышал звон стекла, но не придал этому значения. Нет никаких признаков, что он побывал в других комнатах, так что, должно быть, он решил начать с комнаты Пауэлла. Пару минут спустя приходит Пауэлл с девушкой. Взломщик оказывается блокирован наверху. Он прячется в шкафу Пауэлла – вся одежда сдвинута в одну сторону. Пауэлл и девушка проходят на кухню. Она готовит кофе, включает радио. Пауэлл поднимается наверх повесить пальто, а, может, он услышал какой-то шум. Взломщик выбирается из шкафа. Он уже пытался открыть чемодан – мы нашли на нём отметины от перчаток. Он заставляет Пауэлла открыть его и роется в вещах. Всё разбросано по полу. Может быть, он что-то находит, какие-то деньги. Ну и, Пауэлл кидается на него. Тот стреляет в Пауэлла. Вероятно, паника, вероятно, он не собирался в него стрелять – они никогда не собираются, берут с собой пистолеты, чтобы только попугать людей. А кончают всегда тем, что застреливают их. Пуля сорок пятого калибра. Скорее всего, армейский Кольт. Миллион таких ходит сейчас по рукам. Следующим случилось то, что девушка побежала наверх, – те же отпечатки на дверной раме, что и на чашках и утвари на кухне. Преступник запаниковал, у него не осталось времени на раздумья – и он принуждает её покинуть дом вместе с ним.

– Зачем? Почему он не оставил её там – точно так же, как оставил лежать Пауэлла?

– Не спрашивайте меня. Может, у него сдали нервы. Или, быть может, у него возникли какие-то идеи. Иногда у них возникают идеи, когда в руках у них пистолет и они держат на мушке хорошенькую девушку.

– Спасибо, – отвесил поклон Гант. – Для меня это огромное облегчение. Премного благодарен.

Чессер вздохнул.