Поцелуй Первым | Король Столицы

Сейчас переверну деревянный квадрат на хрен, ножка прощупывается и мне только ступней по набалдашнику зарядить осталось. Расселись, придурки, на бесполезной сходке с повесткой «надо держать руку на пульсе». Заняться нечем, лясы точить в азиатских кабаках. Ну конечно, я пришел, Кузнецов от кузнецовских приехал, Сан Сергеевич притащился, Лешей, зам Карелина, — тоже, а где, спрашивается, сам пэр мафиозный, который на проведении шабаша и настаивал?

У Карелина, блядь, видите ли, в самом пиздец разгаре счастливая семейная заебись житуха.

Нормально, да? Сам придумал, Лешей всех напряг, а теперь что? Хорошо устроился.

Пугало оно, а не мафиози. Думает он тут клановым достоянием управляет, ну просто мафия в «Черкаго». Да если бы не зам, британский интеллигент уже в посадке какой-то гнил с перерезанным горлом. Вообще все на шизике Лешее держится.

Обсуждают они очередную модернизацию терминалов и выход на малый порт Дзержинска через перестановку таможни. Да всем насрать, сколько можно уже про эти терминалы и объемы груза? Нечего дебилов как Филатов на направления ставить, а потом скулить круглосуточно.

— Бутылку принеси и поставь, — бросаю официанту, который задолбал мне подливать, будто я — аристократишка в Версале.

Сан Сергеевич еще и на стопку передо мной посматривает. Пусть только рот посмеет открыть.

Закидываюсь огненной, — да, много, — потому что только так присутствующих идиотов слушать можно. Через десять минут Игнат дверь в наш зал открывает, и я пол скребу ножками стула — от общего стола чуть отъезжаю. Все, теперь пусть мой зам с ними базарит и так далее.

— Ты бы нормального леща Филатову дал, так дело шустрее пошло бы, а, — вытягивает шею Лешей в мою сторону. Сто пудов опять под чем-то. Всегда как вампирюга выглядит, но сегодня глаза вообще чуть ли не белесые.

— А ты че, лещи разучился сам давать? Вы где этого очкастого взяли, туда и обратно запуляйте. А мне насрать, сказал.

— Ой ну не современный ты человек, Вася, — заводит Сан Сергеевич и пачку сигарет в руках крутит. На «Беломор» что-то подозрительно похоже.

— Ага, — даже не смотрю на недоумков, — а мне и не надобно. Ну че, запустили дроны над браконьерами уже, умники? Я слышал, остатки беспилотника фламинго в заповеднике сожрали. Современные технологии, современные технологии, а с двумя таможнями договориться не по зубам.

Сан Сергеевич рукой машет, а Лешей никогда не затыкается, когда надо.

— А ты че сам, спорткомплекс свой благотворительный два месяца запускал. Ты им деньги просто так даешь, а они что ли не берут? — и морда такая противная у шизика, будто сейчас лыбиться начнет, как полоумный.

Стулом снова по полу проезжаю, только теперь обратно ко столу. Перевернуть его — дело одного маха.

— Ебало завали, спорткомплекс в норме.

— Но пришлось попотеть, — ехидничает гнида.

Кузнецов со вздохом смартфон поднимает, а Игнат какие-то бумажки достает с деловым видом.

Я сейчас так по этому шизику проедусь, мама родная не признает, но Сан Сергеевич настырно со своими речами лезет.

— А я, кстати, можно сказать, знаком с защитниками детдома того, рядом со спорткомплексом. С этой Чернышевской Алисой. У меня у внучи школа оборзела и наварганила проход между зданиями на грани обрушения. Мы тогда с этой Алисой даже в районную администрацию ходили вместе, а потом и в суд.

Когда имя слышу ее, все фазы внутри вырубает. Нет, не замыкание. А по нулям вчистую, сгорел трансформатор и нет больше электричества.

Бутылку за горлышко держу, а когда переворачиваю — то все льется мимо стопки. Долбаный стол кривой.

Есть кто-то… нет, есть хоть кто-то, кто не знал Алису? Почему, твари, никто мне не сказал? Твари, твари, твари. Все хотят ее себе.

— И она, кстати, до этого с нами ж воевала. По парковке возле базара, потому что там зарезервированы места были для колясочников.

И с каким-то едва ли не мечтательным видом Сан Сергеевич повествует. Я что-то не сразу въезжаю. Чего это тон у него такой, а?

С какого хрена мою Алису упоминают.

Бухло мне слизистую выжигает, как и каждая мысль кометой сгорает, только сформировашись. Я в четырех стенах хаты, почти что тюряга, от воспоминаний чуть не поплавился, сюда пришел -- и что это вообще?

Как пощечина, образ заколки ее атласной удавкой память удерживает. Нашел у себя в вещах. Каждый раз боюсь порвать, когда подсчитаю, что это — единственное, что мне осталось. Случайность. Заколка нечаянно в мои вещи попала.

— Это с сиськами которая? — бровями тупыми своими шевелит Лешей и я со всей дури бросаюсь на урода, переворачивая и стол, и стулья по соседству, и все, что с самого начала перевернуть планировал.

В плинтус шизика вдалбливаю, и нос подправляю, а оно еще посмеивается там, на полу, как гиена.

— Еще раз, мразь, — захлебнусь собственными слюнями, но вампирюгу добью, — еще раз о ней подумаешь или пасть откроешь! Ты — труп! Забудь о ней!

— Молодежь, молодежь, харе, — пыхтит Сан Сергеевич сбоку и меня за плечо дергает.