Поцелуй Скорпиона

— Вообще-то это мой клиент, — равнодушно заметил бармен, не прерывая своего занятия.

— Где Вульф?! — Миша схватил его за руку и, выдернув из нее тряпку, с силой отбросил ее в сторону.

— Не здесь, — бармен покраснел, но воли эмоциям не дал. — А что вас так раздражает?

— Не твое дело!

— Ладно, — согласился бармен.

Бодров медленно спустился к стойке и тронул Мишу за руку:

— Отпусти парня.

Тот послушно отошел в сторону.

В воздухе опять повисла пауза.

— Я просто хотел сказать… — нерешительно начал Миша.

— Разговор окончен, — грубо прервал его Лев, не оборачиваясь. Он смотрел на бармена, уперев в него зрачки своих немигающих, водянистых глаз.

Тот усмехнулся и, достав из-под стойки другую тряпку, принялся снова наводить полировку.

Брови Льва недоуменно поползли вверх. Он усмехнулся:

— Это что, какая-то разновидность секса, что ли?

— Что вы имеете в виду?

— Ты водишь тряпкой туда-сюда… Черт, это завораживает. — Бодров широко улыбнулся.

— Нет, просто оттачиваю движения, — бармен смутился, отложил тряпку в сторону, облокотился на стойку локтями и застенчиво посмотрел на Льва.

— У тебя это так здорово получается, — деланно восхитился тот. — Значит, где Вульф, ты не знаешь?

Парень отрицательно помотал головой.

Бодров оглянулся, задержал взгляд на полутьме обеденного зала и равнодушно заметил:

— Хорошо, что мало посетителей.

— Можете забить меня до смерти, Гриша все равно не возникнет тут только потому, что вы лупите бармена, который работает в заведении его дяди.

— Ну что ты! Никто не собирается тебя бить. Просто дай знать, когда Вульф появится. — Лев порылся в кармане плаща, достал кошелек, раскрыл его, выудил оттуда пятидесятидолларовую купюру и положил ее на стойку перед барменом.

Тот молча перевел взгляд с купюры на Бодрова.

Лев вздохнул и выложил перед ним еще пятьдесят долларов. Бармен усмехнулся, кивнул и сгреб деньги.

— Вот и славно. — Бодров сунул кошелек в карман. — Где у тебя туалет?

— Там, — бармен вяло махнул рукой в нужном направлении.

— Можно им воспользоваться?

— Это не стоит ста баксов.

— Шутник. — Лев шагнул к коридорчику.

Миша рыпнулся было за ним, но он обернулся, будто бы ожидал этого, и гневно обратился к нему:

— Стой, где стоишь! А то подумают еще, что у нас с тобой свидание.

С этими словами он завернул за угол, прошел по узкому коридорчику, открыл дверь и втиснулся в мужской туалет. Лев подошел к писсуару, кряхтя, расстегнул ширинку. За его спиной скрипнула дверь кабинки. Он повернулся, и рот его раскрылся от удивления. На него с таким же открытым ртом пялился Вульф. Он застыл шагах в пяти от своего бывшего шефа, не в силах пошевелиться.

— Так, — одними губами проговорил Лев и отпустил штаны. Те упали на пол, оголив до неприличия толстые ноги и белый свисающий до середины бедер живот.

Изо рта Гриши вытекла капля прозрачной слюны и, скатившись по нижней губе, затерялась в щетине бородки.

Они стояли друг против друга с минуту. Первым опомнился Бодров. Он вяло зашевелился и полез в карман плаща. Увидев это, Вульф выхватил из-за пояса пистолет и нацелил его на противника.

К этому моменту Лев уже успел наставить на него дуло своего револьвера. Руки у обоих лихорадочно тряслись.

— Не хочу я тебя убивать, — прохрипел Бодров. — Черт, не хочу я ссориться с Климовым!

— Я тоже не хочу вас убивать, — признался Вульф и моргнул.

— Что? — заботливо поинтересовался Лев.

— В глаз какая-то дрянь попала.

— Это бывает. В туалетах такая антисанитария!

— Да, — согласился Гриша и болезненно сморщился.

— Что теперь?

— Не могу, сейчас чихну, — через силу выдавил из себя он, — ужасно в носу чешется.

— Это от нервов.

— Наверно, — всхлипнул Вульф, заливаясь слезами.

— Тогда давай уберем стволы и… — Бодров не успел договорить. Вульф громко чихнул. Палец Льва рефлекторно нажал на курок. Выстрела не последовало. Но Гриша не успел этого понять, потому что сам нажал на курок своего пистолета. Бодров качнулся и схватился за грудь. По его белой рубашке начало расползаться красное пятно.

— Заряжаю через один… — прохрипел он, повалился на пол и зачем-то добавил уже совсем тихо: — Права была, умираю без штанов…

Гриша испуганно огляделся и, суетливо сунув пистолет за пояс, шагнул к нему. Лев лежал на полу, подогнув голые ноги и широко раскинув руки в стороны. Глаза его неподвижно смотрели в потолок. На его мертвом лице застыла такая обида на несправедливость мира, что Грише стало жутко. Он взъерошил волосы, потер глаза и снова посмотрел в лицо шефу. Тот не ожил. Гриша затравленно огляделся. За дверью было тихо, словно никто и не услыхал его выстрела. Он вздохнул и неожиданно радостно улыбнулся. Потом крадучись подобрался к небольшому оконцу, ведущему на улицу, отворил его и с трудом протиснулся наружу.

* * *

— Вот. — Егор вытащил из-за ремня и протянул Лере «ТТ». — Убери это подальше.

Она пожала плечами, но пистолет взяла. Каменев тут же почувствовал облегчение. Наблюдая, как Лера, сосредоточенно сопя, прячет оружие в бюро, он покраснел и пристыженно пробубнил:

— Правда, Лер, не могу я с этой штукой за поясом чувствовать себя нормально.