Поцелуй убийцы (ЛП)

Роберт не возражал, но его плечи опустились ещё на пару сантиметров.

— Это не кажется реальным. Рози была такой сильной, такой полной жизни, — несдерживаемые слёзы покатились по его щекам.

Я потянулась к коробке салфеток и передала ему. Он вытащил пучок из нескольких салфеток и вытер лицо, громко шмыгнул носом, затем взял ещё салфеток и высморкался.

— Мне стоит поговорить с Фистл и извиниться за всё, чему я её подверг, — сказал он. — И я хочу оплатить похороны. Я хочу дать моей Рози лучшее. Она заслуживает самых масштабных, самых ярких похорон, что видел Лондон.

— Фистл сейчас наверху, — сказала я ему. — Возможно, она не захочет снова говорить с вами, но я посмотрю, что она скажет.

Он снова шмыгнул носом.

— Я понимаю. Я больше не буду чинить проблем. Скажите ей, что всё в порядке — я в порядке.

Я сочувственно улыбнулась и пошла в соседнюю комнату. Грейс был в коридоре с Фистл. Оба выглядели встревоженными, когда увидели меня, но я одобрительно кивнула.

— Роберт хотел бы поговорить с вами, — сказала я. — Он спокоен, и я не думаю, что он будет чинить проблемы, но решать вам. Вы не обязаны снова общаться с ним. Вы тоже потеряли близкого человека, Фистл.

Маленькая пикси посмотрела на меня скорбными глазами. У меня складывалось ощущение, что она испытывает облегчение, поскольку всё почти закончилось, и она может упокоить свою бабушку.

— Всё хорошо. Я поговорю с ним.

Грейс не был так уверен.

— Детектив Беллами, — начал он, — вы уверены, что это хорошая идея?

— Уверена, — я вошла обратно в комнату для посетителей. — Фистл поговорит с вами, — сказала я Роберту. — Вам нужно быть деликатным. Она тоже скорбит.

— Конечно, — он всё ещё сжимал в руке скомканные салфетки. — У вас тут есть мусорная корзина?

Я окинула взглядом комнату и подметила маленькую мусорку в углу. Я как раз поднимала её, когда Фистл вошла вместе с Грейсом.

— Прошу прощения, Фистл, — голос Роберта надломился. — Простите, что я сделал всё сложнее, чем уже есть.

Фистл выдавила улыбку. Я поднесла мусорку к Роберту… и потом застыла, и вся кровь отлила от моего лица.

— Эмма? — произнёс Оуэн Грейс. — Ты в порядке?

Мой рот открывался, но я не могла найти слов. Я видела лишь выброшенный стаканчик от кофе, с синей эмблемой кофейного зёрнышка и словами «Гринд Хаус».

Глава 23

Оуэн Грейс заламывал руки.

— Это ничего не значит. Это не может ничего значить.

Лиза, Фред и я уставились в мусорную корзину.

— Конечно, — сказала я. — Это наверняка вообще ничего не значит.

Вот только «Гринд Хаус» был маленькой кофейней, находящейся за много километров отсюда. Тут есть тысячи кофеен, расположенных намного ближе.

— Я опустошила мусорки вчера утром, — сказала Лиза. — Не считая нас четверых, единственные, кто побывали в комнате для посетителей с тех пор — Алан Харрис, Фистл Торн и Роберт Салливан.

Фред выпучил глаза.

— Роберт Салливан — второй серийный убийца, которого вы искали? Чёрт возьми. Он сейчас снаружи с Леди Салливан. Мне его арестовать?

Я вскинула руку, чтобы не дать ему выбежать за дверь. Нельзя спешить.

— Алан Харрис был здесь? — медленно переспросила я. Алан Харрис был медбратом. Он имел медицинское образование.

— Недолго. Он подождал пару минут, пока я подготовил соседнюю комнату для интервью, — сказал Грейс.

На меня опустилось неестественное спокойствие.

— Он пришёл с этим стаканчиком?

— Я… — Грейс раздосадованно покачал головой. — Я не знаю.

— В досье говорилось, что его интервью началось вчера, чуть позже двух часов дня, — это давало ему предостаточно времени убить Сэмюэля Брансвика и добраться сюда из «Ярких Улыбок».

Лиза прочистила горло.

— Я позвонила ему перед этим и попросила прийти. Похоже, он был лишь рад. Складывалось впечатление, что он хотел помочь.

— Когда? — спросила я. — Когда ты ему позвонила?

— Примерно в одиннадцать, — она сглотнула. — Он согласился прийти как можно быстрее, но сказал, что получится только через пару часов, потому что… потому что… потому что…

Даже Грейс терял терпение.

— Потому что что?

Голос Лизы понизился до шёпота.

— Потому что сначала у него была запись к стоматологу.

***

Я позвонила и Мюррею, и Колкахун, пока ехала домой к Алану Харрису.

— У вас есть неоспоримые улики? — спросила Колкахун.

— Абсолютно никаких.

— Он наш парень?

Я втянула вдох. Я знала этот ответ, чувствовала его костьми.

— Абсолютно точно.

Алан Харрис имел медицинский опыт и вписывался в профиль Убийцы Купидона. Я помнила его опрятную квартиру; и места преступления Алану Харрису тоже нравились опрятные. Улики против него были косвенными, но я всем сердцем верила, что он наш второй убийца.

Колкахун не спрашивала больше ничего.

— Я еду прямо сейчас, — она сбросила вызов, и я знала, что она бежит к своей машине. Мысль об этом странным образом ободряла.

Мюррей отнёсся иначе, что не удивило.