Повелитель кладбища (СИ)

Когда взгляд хозяйка трактира упала на них, она увидела, что весь красный песок, что еще секунду назад был наверху, теперь весь покоился внизу, а лицо жнеца было перекошено в непонимание и лёгком испуге. Проведя невидимую черту и поняв, на какого указывают часы, Альта закричала и упав на колени схватилась за голову, словно её пронзила резкая боль. Часы указывали точно на Мавиуса, а время на них стоял всего лишь на два дня вперёд.

ГЛАВА 8. ЗАБЕРИТЕ И МЕНЯ

Альта сидела возле кровати в комнате номер три с лицом и глазами абсолютно пустыми от каких-либо эмоций. Последний пучок нервов она спустила вчера вечером, когда в присутствие мужа и лекаря впала в жуткий припадок. Она смотрела в пустоту, где стоял видимый лишь её жнец, и вначале молила, потом требовала, а после и угрожала, чтобы он не смел забирать у неё мужа в след за дочерью.

— Простите, леди Альта, — в сотый раз пустым голосом вторил Мессор. — Я лишь проводник, я не назначению день смерти и уж тем более никого не убиваю. Простите, что так получилось.

Мавиус, который чувствовал себя на тот момент еще более-менее сносно, пытался успокоить супругу. Он прижимал её к себе, говорил успокаивающие слова и молил её принять лекарства, что принес Вилион, но она, словно не видя никого, продолжала кричать в сторону окна проклятия и угрозы.

— Простите, — искренни проговорил жнец. — Мне действительно жаль, что так получилось. — после этого он просто встал на подоконник и вышел в закрытое окно, пройдя сквозь раму как дым.

— Трус! — истошно кричала Альта, которую прижимал Мавиус, стараясь утихомирить. — Это ты виноват! Это ты его проклял! Убийца!

После этого она скрючилась, словно эмбрион, в руках мужа и расплакалась так горько и искренне, как ни плакал никто и никогда на белом свете. После этого ей, уже несопротивляющейся и абсолютно безразличной ко всему, влили в рот три пузырька какой-то горькой гадости, которые она машинально проглотила, и её почти сразу сморила. То ли среди этих настоев было снотворное, то ли её эмоциональный всплеск, столь резкий и бурный, потратил последние её силы.

Когда на следующее утро она проснулась, а было это около десяти утра, у неё крайне сильно болела голова, ломило всё тело и чертовки скребло где-то в горле. Первое, что она увидела, едва открыв глаза, был её сын, который в крайне неудобной позе дремал на стуле напротив неё. Потом она заметила на прикроватной тумбочке какие-то склянки и два стакана воды. Выпив оба, Альта окончательно поняла, насколько сильно у неё болит горло, ведь каждый глоток, отдавался так, словно она глотала иглы. Неудачно повернувшись и скрипнув деревянным каркасом, она разбудила сына. Шэн задергала веками, приоткрыл один глаз и увидев свою мать, сидящую на кровать и держащуюся за горло, быстро вскочил и подбежал к ней.

— Мам, — голос сына был крайне озабоченным. — Как ты себя чувствуешь?

— Вод… — Альта поежилась, ведь горло её пронзила такая боль, словно внутри сидела кошка и точила об гортань когти — Воды.

Шэн, не сразу разобрав хриплый шёпот матери, быстро вышел из комнаты и через минуту вернулся с целым графином воды, из которого сразу наполнил оба стакана воды.

— Господин Вилион сказал тебе это выпить, — он указал на две стеклянные бутылочки. — Коричневый, чтобы успокоить нервы, зеленоватый для горла.

Взяв с тумбочки зеленый бутылек, при этом на коричневый даже не взглянув, Альта накопала его содержимого в стакан с водой, пока вода не стала цвета жидкости, и залпом осушила. Проглотив всё, хозяйка трактира почувствовала, как её горло обволокло что-то вязкое и не очень приятное, а во рту встал вкус лаванды, причём очень насыщенный, словно там выросло целое поле этих цветов.

— Отец, — горло всё еще садило, но не так сильно, поэтому в голосе Альты появилось немного силы. — Где твой отец?

Вместо ответа Шэнтер стиснул зубы, и отвёл взгляд. Мать ждала ответа от сына минуту, другую, но невыносимо тяжелая тишина всё продолжала висеть, заставляя и так разорванное сердце, страдать ещё больше.

— Шэнтер, — хрипела Альта, — где Мавиус?

— Мам, — дрогнувшим голосом обронил сын, так и не посмотрел на мать. — Он… спит в третьей комнате. Он… не хотел тебя беспокоить… и ушёл туда.

— Шэн. — Альта положила руку на плечо сына, а когда тот всё же повернулась, она увидела, что его глаза были уже мокрыми, а губы предательски дрожали.