Повелитель времени

Сегодня ничего не хотелось. Только обратиться к Повелителю времени. И она обратилась, уснув до утра, сон только-только стал восстанавливаться, после столь тяжелой травмы.

Иногда приходят сны. Это сразу понятно, что именно приходят, а не находятся внутри. Даже и не всё помнишь, что снится, только ощущения после сна хорошие, настроение доброе и всё хочется делать. Даже так сразу и не переделать. Как будто кто-то дает энергию. А бывает сон, просто сон как отрывок чего-то из памяти.

Катрин встала бодрая и наконец-то выспавшаяся. Заботливая бабушка, мама Катрин, сегодня привезет младшую дочку в садик, а с остановки их встретит Катрин. Старшая сегодня доедет до школы сама. Таковы вот были ежедневные заботы. Когда все дела были спешно сделаны, женщины разошлись каждая по своим личным делам. Они очень сблизились после смерти Александра. Но Катрин все равно еще не могла, видимо, в силу своего возраста, понять свою мать. Эта проблема естественна, она и порождает любовь как путь к примирению. Как ни парадоксально все бы это ни звучало.

Катрин все чаще стала замечать, что становится похожей на мать. Соответственно, чем больше положительных примеров будет перед глазами детей, тем легче пройдет ее старость.

Теперь она включила дешевенький, но обязательно розовый (это цвет девочек) и прозрачный с подсветкой, чайник и включила свою любимую соцсеть, пока ждала вторую порцию кофе. Женщина уложила в рюкзак всё, что было нужно для похода в лес на три-четыре часа. С этим рюкзаком Катрин путешествовала еще подростком, тайком занимаясь проездом автостопом по интересующим ее городам. Это было всё в промежутки между лекциями или же свободные учебные дни. Мама редко узнавала об этом, но когда узнавала, то вела себя «как ханжа». Так считала Катрин тогда. Так, возможно, скоро будет считать ее старшая дочь.

Женщина одела свой походный костюм: в октябре это были форменные камуфляжные штаны от прежней работы в охране и такая же форменная футболка. Верх был засунут в рюкзачок: легкая курточка деми, женщина любила оверсайз.

Налив термос кофе на дорожку, Катрин пошла в лес. Это был ее выходной. Благодаря хорошей погоде, можно было проводить его более результативно (читай-«с душой, не делая уборку дома»).

Солнце приветливо освещало уставшие лица билетеров, ведь женщина шла через платформу, откуда ездила на работу. Свернув в поселок, Катрин углублялась в лес. Лес был не то чтобы большой или глухой. Ни того, ни другого нельзя было сказать о нем. Ведь он весь был испещрен поселками, как лица стариков морщинками. Однако, Катрин его только-только познавала. И все еще могла немного заплутать, как считала сама.

Пройдя церквушку поселка, Катрин направилась к берегу озера. По песку она не пошла. Сразу переодела обувь на сапоги, перенаправилась в лес. Рыбалка в этом году (со смертью мужа) стала неважной, однако, «грибалка» была отменной у Катрин всегда, кроме того, женщина благополучно собирала сборы для чая и лечения. Иван чай, мята, календула, пахучка, тысячелистник, пижма и еще много-много наименований, что и сразу-то позабудешь. Так, она вошла в лес и сразу вынула эмалированный бидончик с цветами и кухонный ножик для картошки, потому что свой грибной ножик она куда-то потеряла.

Что-то опушка была пустая, будто здесь уже обобрали. Хотя и немудрено, ведь пока разведешь ребенка и маму, уж всё соберут с опушки. Но Катрин нравился сам процесс, нахожение в лесу, ее не пугали трудности.

Иногда нежданные воспоминания тут вызывали у нее чувство щемления в груди. Она вспоминала мужа, как они ходили на рыбалку здесь, как он шел, улыбаясь, по стройным дорожкам дендрария, ведя ее за собой. Это было больно.

Потом приходило понимание, что ведь уж ничего не изменишь и включался защитный механизм. А может, он и не любил никогда? Ну, конечно же, так и было.

Стройные сосенки, зеленые даже в октябре, сменялись золотистыми липами и кленами. Здесь были деревья и кустарники всех видов и сортов. Казалось, вот он,– райский лес. В городе-центре промышленной химии СССР такой рукотворный лес- предел мечтаний для людей ее «сословия».

Здесь время как будто играло какие то свои важные игры. Можно было любоваться увядающими цветами осени, либо же выискивать грибочки, забывая обо всем, чего она больше всего и хотела сейчас.

Небо было как никогда прозрачным. Лучи солнца пересекали просеку, проникая как лучи добра в сердца забитых жизнью людей, освещая фрагменты деревьев, в это время суток с очень выгодной позиции для поиска грибов.

Вдруг света стало уж очень много, так много, что кажется, человеческому глазу трудно перенести его и можно даже ослепнуть. Вроде, она дышала, как всегда, значит, процессы все еще шли. Однако, дыхание – это единственное, схожее с прежними ощущениями, что осталось теперь. Она пробовала открыть глаза шире, но понимала, что видит теперь чем-то другим. Или как это назвать, даже не видит, а мироощущает, чтоли.

– С вами всё в порядке?