Поверишь этому - поверишь всему

Выскочив в коридор, я едва удержался на ногах. С неимоверными усилиями, борясь со шквалом несущегося снизу ветра, который неудержимо рвался в распахнутую внизу дверь, я, наконец, спустился то лестнице на первый этаж.

Видаль и Дайер из последних сил старались закрыть дверь.

Прихожая с большими масляными картинами и ценной коллекцией оружия превратилась в какую-то свалку: пять или шесть больших картин, сорвавшись с крюков и вылетев из рам, валялись на полу и на перевернутой мебели; много оружия, разломанного и покореженного, валялось тут же. Посреди пола лежал Газетти с кровью на лице. Его прикрывали две тяжелые картины в сломанных золоченых рамах.

Обойдя его, нагнувшись и держась за что только можно, я приблизился к Видалю и Дайеру, отчаянно борющихся с дверью. Дополнительный вес и наши общие усилия привели, наконец, к успеху – дверь удалось закрыть, запереть и заложить жердью.

Газетти стонал и пытался сесть. Дайер подошел помочь ему. Мне он внушал ужас, и я не мог себя заставить дотронуться до него. Видаль присоединился к Дайеру и вдвоем им удалось поставить Газетти на ноги.

– Со мной все в порядке, босс, – промычал он, тяжело опираясь на Дайера.

– Я сам им займусь, – сказал Видаль. – А вы оба наведите здесь по возможности порядок.

Обхватив Газетти руками, он повел его по коридору к противоположному крылу дома.

– Сначала переоденемся, а потом возьмемся за уборку, – сказал Дайер. Это самый страшный ураган, который мне пришлось пережить. Он будет продолжаться, по меньшей мере, дня четыре.

Мы поднялись по лестнице и разошлись по своим комнатам. Быстро раздевшись, скинув с себя промокшее белье и протерев мокрое тело, я надел чистую рубашку и брюки. Я был уже внизу и приводил все в порядок, когда Дайер присоединился ко мне.

– Телефон отключили, – сказал он, разбирая и перетаскивая куски рам и оружия.

– В любой момент могут отключить электричество.

К его поясу был пристегнут мощный электрический фонарь.

Появился Видаль.

– Ну как он? – спросил Дайер, когда Видаль спустился по ступенькам.

– Неважно… немного контужен. Как вам нравится, Берди? У вас в Бостоне такого не бывает, – сказал он и разразился своим лающим смехом.

Я молча стоял, люто ненавидя его. Он повернулся к Дайеру и заговорил о Газетти.

– Он пока останется в кровати. Я дал ему пару таблеток снотворного.

Завтра с ним все будет в порядке. Подумайте об ужине, а вы, Берди, помогите ему.

Он исчез в коридоре.

– Давайте закончим здесь, а потом разберемся с продуктами на кухне, сказал Дайер.

Минут через пятнадцать мы привели немного в порядок холл и направились на кухню. Дайер раскрыл холодильник и обследовал его содержимое.

– Полно холодных котлет и всевозможных консервов. Голодная смерть нам не угрожает.

Подойдя к шкафу, он извлек оттуда несколько бутылок с ликером и виски, затем, налив в стаканы две большие порции, один из стаканов пододвинул мне.

Все это время ветер выл и бешено ударялся в заколоченные окна. Гром и молния, казалось, разрывали небо и землю на части.

– Пока не выключили свет, – сказал Дайер, – давайте проверим запоры на всех дверях и окнах, чтобы не произошло, как с этой дверью внизу.

Одна из дверей, ведущих в сад, показалась нам ненадежной и мы, взяв доски, молотки и гвозди, укрепили ее. Еще две двери и три окна потребовали того же. Все это продолжалось до семи вечера.

– Я проголодался, – сказал Дайер. – А вы?

– Нет, но я бы немного выпил.

Немного разогревшись после двух порций виски, я поднялся по лестнице и пошел по коридору. В это время Видаль вышел из комнаты Вал. Оставив ключ в замке, он направился ко мне, сузив свои маленькие глазки.

– Это вы, Берди?

– Да. Я подумал предложить миссис Видаль что-нибудь поесть.

– Очень предусмотрительно. Ничего, пусть побудет немного одна. Она очень уж расходилась. Вот мне, пожалуйста, принесите что-нибудь… несколько бутербродов и побольше кофе. Занесите все в мой кабинет. – Он улыбнулся. – И не беспокойтесь о моей жене, Берди. Я немного освободился и сам сделаю все, что будет нужно.

Он враждебно посмотрел на меня, затем, войдя в свою спальню, захлопнул дверь перед самым моим носом.

– Эй, Берди!

Я посмотрел вниз. У основания лестницы стоял Дайер.

– Спускайтесь вниз. Ну что, она хочет что-нибудь поесть? – спросил он, когда мы вошли в кухню.

– Видаль сказал, что нет. Он запер ее в спальне.

– Он обращается с ней, как с куклой. Это их дело. У нас с вами, Берди, свои проблемы. – Он опять разлил виски по бокалам.

– Видаль просил что-нибудь поесть, – сказал я.

– А вы ничего не хотите?

– Нет. А какие проблемы вы имеете в виду?

Он поднял вверх палец и прислушался.

– Видаль спускается. Я дам ему что-нибудь поесть, а потом мы поговорим.

Подхватив поднос с бутербродами и большой кофейник, он вышел из кухни.

Вскоре он вернулся и закрыл дверь. Подойдя вплотную ко мне и понизив голос, он спросил:

– Что вы будете делать, Берди, если потеряете эту работу?

Я недоуменно посмотрел на него.

– Вернусь на свое старое место, оно еще не занято. А почему вы думаете, что это произойдет?

– Это почти наверняка. Я тоже лишусь места с той лишь разницей, что меня нигде не ждут.