Повернуть назад

– Все, я вешаю трубку. Заезжай. Сегодня, видимо, я еще буду отлеживаться дома.

Тимофей неожиданно возник в комнате. На нем был чудный поварской фартук.

– Ты принес с собой фартук? – оглядывая Тимофея с головы до пят, спросила я.

– Так это твой. Висел за полотенцем.

Для меня это было открытие. Не помню вообще, чтобы я видела его раньше.

– Сейчас иду, – попыталась улыбнуться я, но, по-видимому, у меня плохо это получилось, потому что Тимофей понял, что что-то произошло.

– На тебе лица нет. Что случилось?

– Моего знакомого вчера сбила машина. Насмерть.

– Ого. Какой кошмар! Сочувствую. Нашли?

– Кого?

– Ну, того, кто его сбил?

– Нет, он скрылся. Это все, что я знаю.

– Ладно, – потер Тимофей руки. – Тебе обязательно нужно позавтракать. И отговорки не принимаются. Обещаю, что мои блинчики поднимут тебе настроение.

Я совсем забыла, как это приятно, когда за тобой так ухаживают и не просят ничего взамен. По крайней мере, в случае с Тимофеем я на это надеялась. Не стану скрывать, мне нравится его забота. Одно то, что он возится со мной второй день как курица с яйцом, говорит о его хорошем воспитании. Мне несказанно повезло, что он вчера находился позади меня.

Зайдя на кухню, я немного опешила. На столе стояла ваза с цветами – чайными розами. Я обожаю эти цветы. Мало кто знает об этом. Только самые близкие друзья.

Два места, друг напротив друга, были красиво сервированы. Я даже не представляла, что так можно было. Тарелки стояли на салфетках. На каждой тарелке лежали блинчики и малиновый джем. В кружках был чай.

– Ты не против, если я позавтракаю вместе с тобой?

– Конечно, нет, – ответила я, глядя на стол. – Ты создал такую красоту!

– С цветами, наверное, перебор?

– Нет, вполне мило. Ты даже вазу нашел, – улыбнулась я.

– Слушай, Таня, ты меня, конечно, извини за любопытство. Но кем ты работаешь?

– А что? – закидывая себе в рот блинчик с джемом, спросила я.

– Просто я заметил у тебя на столе много ужасных фото с трупами, и на кухне в ящике с ложками лежит пистолет.

– Извини, если тебя это испугало, но пистолет я просто забыла переложить на место. Обычно он лежит у меня в сейфе.

– Так ты не ответила на вопрос. Извини за настойчивость.

– Я частный детектив.

– Как Эркюль Пуаро, что ли? Или Шерлок Холмс?

– Можно и так сказать. Только я не такая всемирно известная, как они. Может быть, лучше ты расскажешь о себе? Не думаю, что, поедая такой чудесный завтрак, ты захочешь слушать о трупах. Я ведь так и не знаю о тебе ничего, кроме твоего имени и золотой рыбки Зины.

– У меня все просто. Я обычный художник.

– По-моему, это прекрасная профессия. Значит, вот откуда у тебя такой творческий подход ко всему. И что же ты рисуешь?

– Последнюю мою работу ты могла видеть через пару кварталов отсюда. Знаешь дом на Индустриальном шоссе?

– Подожди, то огромное красочное граффити на торце здания – это твоя работа?

– Да, моя. Вернее, мы втроем с ребятами это сделали. Юрка, Костик и я.

– Очень талантливо. Я видела сюжет о нем по телевизору.

– Спасибо.

– Теперь понятно, откуда у тебя такой творческий подход ко всему, – указала я на стол.

– Кстати, – Тимофей поднялся и взял с подоконника коробочку, похожую на таблетницу, – в этой штуке разложены лекарства по дням недели. Сегодня ты должна принять эти три таблетки. Каждую по три раза в день. Вот, возьми.

Тимофей положил мне в руку три круглые таблетки разных цветов. Я понятия не имела, как буду принимать все это. Учитывая, что я поесть-то не всегда успеваю, а таблетки я вообще не смогу принимать по часам.

– И кто же мне послал тебя такого?

– Какого?

– Такого заботливого. Твоей девушке очень повезло. – Я сама не поняла, как последняя фраза из меня вылетела. Видимо, сотрясение дает о себе знать.

– Девушки уже нет. – Тимофей опустил глаза.

Меньше всего сейчас мне хотелось слушать рассказ о его бывшей. Но он, судя по изменению в лице, не очень-то хотел об этом рассказывать.

– Так ты выпьешь таблетки или нет?

Я закинула горсть себе в рот и запила водой. Это же надо мне было умудриться так вляпаться! Я болею редко, но метко. Если простуда, то с пневмонией, если прыщик, то обязательно дорастает до большого размера. Помню, в детстве я часто болела и постоянно пропускала школу, особенно в первых классах. Но когда я подросла, то напрочь забыла о болячках. Пока в один момент, расследуя убийство директора фабрики мороженого, я не угодила в морозильную камеру. Там просидела достаточно, чтобы на следующий день слечь с температурой сорок и как следствие заработать пневмонию.

Неизвестно, сколько мне придется восстанавливаться после сотрясения, но не хотелось бы застрять в таком состоянии надолго. Не могла не заметить всю комичность ситуации. Клиент и частный детектив лежат с травмами головы. Кстати, я так и не позвонила Екатерине Ивановне. И мне надо отдать ей ключи от квартиры ее сына.

– Все, выпила, – отчиталась я.

– Вот и отлично. А теперь, пожалуй, я пойду, – ответил он.

Я заметила, что Тимофей изменился. Весь его прежний задор и оптимизм куда-то улетучился. Он резко засобирался.

– Все нормально? – спросила я его.