Повесть о доме Тайра

Ночь провели они в родном гнезде Фукухара. В небе низко висел тонкий, как натянутый лук, ущербный осенний месяц, нерушимо было безмолвие ночи, все вокруг погрузилось в тишину. Как обычно в пути, изголовье из трав насквозь отсырело от влаги — кто скажет, то роса ли была или слезы? Все вокруг навевало печаль. Не ведали Тайра, когда суждено им вновь вернуться сюда, и грустным взором глядели на многочисленные строения, воздвигнутые покойным Правителем-иноком, — вот Дворец на Холме, где весной любовались цветением сакуры, вот Дворец у Залива, где осенней порой наслаждались лунным сиянием. Дворец «Под сенью сосны», двухъярусный терем с решетчатыми террасами, дворец «Тростниковая кровля», беседка над прудом, павильон у конского ристалища, и другой павильон, для любования свежевыпавшим снегом, многочисленные усадьбы знатных родичей Тайра, и дворец самого государя, воздвигнутый по августейшему приказанию усердием покойного дайнагона Куницуны…

Яшма, устлавшая двор,     изразцовый узор черепицы —Все по прошествии лет

     стало меркнуть, ветшать и крошиться,Сплошь за три года в саду     бурым мохом покрылись тропинки,Жухлый бурьян заслонил     приоткрытых ворот половинки.

Дикий кустарник с быльем     проросли сквозь дырявую крышу.Плющ по отвесной стене     извивался, взбираясь все выше.

Ярусы башен иных     покосились, оделись травою.Ветер меж сосен шумел,     заунывно стеная и воя.Занавеси порвались,

     и в пустынные опочивальниТолько луне по ночам     заглянуть доводилось печально…

С рассветом Тайра предали огню дворец государя и взошли на корабль вместе с августейшим владыкой. И хоть скорбь была не столь велика, как при расставании со столицей, но и здесь разлука томила душу.