- Не знаю, - безнадежно ответила Вивьен.
- Но как ты считаешь, - спросил доктор Виландер, - что твое множество старых женщин на самом деле делали?
- Понятия не имею, - призналась Вивьен.
- Люди обычно не пишут бессмыслицу, - заметил доктор Виландер, по-прежнему спокойно пыхтя трубкой. – Передай бумагу Джонатану. Возможно, он сможет поведать нам, что все эти люди замышляли.
Джонатан взял бумагу из рук Вивьен. Он посмотрел на нее и засунул в рот еще больший кусок косы, из-под мерцания его зрительной функции потекли слезы.
- Джонатан считает, что это трагедия, - грустно прогрохотал доктор Виландер. – Высоковольтные старухи убили полицию. Давай сюда. Я прочту, - он вырвал бумагу из трясущегося кулака Джонатана и прочел: - Великий Фабер Джон создал четыре контейнера или шкатулки и спрятал каждую из них в одном из Четырех Веков Мира, - он повернулся к Вивьен. –
Джонатан освободил рот и серьезно спросил:
- Как вы думаете, то, что здесь говорится – правда?
- Писавший так считал, - проворчал доктор Виландер. – Он или она верил в это достаточно, чтобы тысячи лет назад поместить бумагу сюда, в защищенное от времени место. Контейнеры силы, о которых здесь говорится – то, что сегодня называют полярностями, конечно же.
- А что такое Платонический Год? – спросил Джонатан.
- Время, которое требуется звездам, чтобы пройти путь обратно к узору, с которого они начали. Иногда оно исчисляется как двести пятьдесят восемь веков. И если Вивьен на секунду посмотрит на диаграмму, вместо того, чтобы позволять своему взгляду соскальзывать с нее, она обнаружит, что это составляет длительность человеческой истории. Вивьен, ты выучишь диаграмму к завтрашнему дню. И, поскольку эта бумага слишком ценна, чтобы ее уносить, ты возьмешь вместо нее копию и переведешь всё как следует – тоже к завтрашнему дню. А Джонатан напишет подробное эссе об Исландской империи.
Вивьен покинула теплую, пахнущую деревом комнату, чувствуя себя такой же мокрой и изжеванной, как кончик косы Джонатана.
- Я думаю, он чудовище! – сказала она, когда они начали спускаться по тысяче ступеней.
Глава 9. Хранитель
Они пошли обратно по площади Эры.
- Ты бы назвала век двадцать частью Железного века? – задумчиво спросил Джонатан.
- Конечно, нет! – возмутилась Вивьен. – Мы используем алюминий, и пластик, и хром. Железный век – это когда жили в хижинах!
- Я только… - начал Джонатан.
Но его прервал резкий звук волынки из центра площади. Толпа туристов, собравшихся вокруг Камня Фабера Джона, заволновалась, указывая на что-то. Вивьен и Джонатан разглядели мелькание скачущего среди них призрака.
- Занимающийся этим студент попадется, если не будет осторожен, - заметил Джонатан. – Для этого наверняка нужен довольно большой проектор.
- Хочешь сказать: голый грамм – это что-то вроде кино? – с интересом спросила Вивьен – о фильмах она знала всё.
- Голограмма, да. Для создания картинки, которую можно видеть со всех сторон, используются лазерные лучи. Ко времени Войн Разума люди в совершенстве освоили эту технику. Спорю, студент родом именно оттуда.
- Что такое лазерные лучи?
- Особый вид лучей, - ответил Джонатан в самой своей величественной манере.
Вивьен заподозрила, что он просто знает о них не намного больше нее.
К тому времени, как они дошли до центра площади, призрак исчез. Они обогнули толпу и направились к Закрытию Времени. Под аркой их ждал Сэм.
- Мы пойдем за мальчиком, который украл полярность? – спросил он.
- Когда я придумаю, как лучше всего за это взяться, - ответил Джонатан, снова напуская на себя величественный вид. Вивьен сделала вывод, что он имеет представление о том, как найти мальчика, не больше, чем о лазерных лучах. – Я говорил тебе: мы не хотим быть выброшенными в историю. Ты же знаешь, это яйцо плохо работало после того, как мы переместились с ним во времени.
- Пойду поем сливочные пирожные в твоей комнате, пока ты думаешь, - предложил Сэм.
- Нет, не пойдешь, - сказал Джонатан. – Мне надо написать эссе для Виландера.
Сэм обратил широчайшую двузубую улыбку к Вивьен:
- Тогда я пойду в твою комнату и покажу тебе, как работает твой автомат.