Повесть о Городе Времени

Когда Петула ушла, Вивьен вступила во владение комнатой, расправив бумажный кубок, который к этому моменту довольно сильно помялся, и поставив его на пустую раму стола возле стены. Затем она легла на кровать, представлявшую собой натянутое на пустоту одеяло с цветочным рисунком, и слушала странную звенящую музыку, доносившуюся из штуки под названием «Палуба», которая плавала в воздухе рядом с кроватью. Это было почти так же хорошо, как слушать радио. Вивьен подумала, что ей стоит начать размышлять, как вырвать Джонатана из его зацикленности и заставить вернуть ее к кузине Марти. Почему-то она была уверена, что те два призрака времени помогут ей в этом, если она сможет придумать как. Однако Вивьен не хотелось думать о собственном призраке, в течение сотен лет идущем рядом с призраком Джонатана — задолго до того, как оба родились. Поэтому она заснула.

Вивьен проснулась от того, что кто-то тихо вошел и положил одежду для нее. Скользящий звук закрывающейся двери заставил ее резко сесть. Теперь она обнаружила, что хочет думать о тех призраках времени. «Интересно, что мы делали — то есть что мы будем делать? — с величайшим интересом спросила себя Вивьен. — Я могу как-нибудь их использовать». У нее почти возникла идея.

— Ты здесь, В.С.? — донесся голос Джонатана из Палубы.

— Нет, я сплю, — ответила Вивьен — почти идея пропала.

— Тогда просыпайся. Ужин через полчаса, — произнес голос Джонатана. — Предупреждаю: он будет официальным — с гостями. Так всегда бывает. Мне зайти за тобой?

— Официальный? Тогда лучше зайди.

Эта новость заставила Вивьен нервничать. Ей с трудом удалось натянуть на себя оставленный для нее шелковистый белый костюм. Его брюки были такими широкими, что представляли собой почти что юбку, и Вивьен дважды засунула обе ноги в одну штанину, прежде чем получилось сделать всё правильно. Когда она встала и засунула руки в просторные рукава, костюм, словно по волшебству, сам застегнулся на спине и начал слегка светиться. Вокруг рук и ног появились медленно плавающие по спирали голубые цветы. Вивьен прикоснулась к ним, и они оказались такими же ненастоящими, как призраки времени. Это довольно-таки нервировало, но, когда ты привык к тесной одежде и нижнему белью 1939 года, больше всего нервирует просторность костюма. Вивьен чувствовала себя так, будто на ней нет одежды вовсе, и это выводило ее из равновесия больше, чем что-либо.

Когда появился Джонатан — весь в белом, с по-новому заплетенными волосами, — он не помог ей почувствовать себя лучше.

— Будет довольно скучно, — предупредил он, когда они спускались по отполированным ступеням. — Гости — это доктор Виландер (мой наставник) и Библиотекарь Энкиан. Они ненавидят друг друга. Говорят, будто Виландер однажды швырнул в Энкиана целую стопку фолиантов Шекспира. Он силен как бык, так что, может, это и правда. Они сегодня в очередной раз поругались, и отец пригласил их, чтобы успокоить.

— Надеюсь, все будут слишком заняты, ненавидя и успокаивая друг друга, чтобы заметить меня, — заметила Вивьен.

— Наверняка.

Но они не были. Родители Джонатана ждали в столовой — круглой комнате со сводчатым потолком, которая сразу вызвала у Вивьен ассоциации со станцией метро, — а двое гостей стояли рядом с симуляцией огня, мерцающей в настоящем камине. Хотя все четверо были в торжественном черном, они напомнили Вивьен прячущихся от воздушной атаки. И это немедленно вызвало ощущение опасности. Которое только усилилось, когда Дженни подняла взгляд и произнесла:

— Вот и она.

И Вивьен поняла, что они говорили о ней.

Мистер Энкиан, обладавший желтым треугольным лицом и манерой насмешливо улыбаться, даже когда говорил о самых обычных вещах, посмотрел на Вивьен и сказал:

— Что за бледное маленькое создание!

Ее лицо тут же вступило в противоречие с его словами, став красным и горячим. Вивьен почувствовала себя занятной вещицей, притащенной кошкой. «Вот только вряд ли здесь есть кошки!» — с отчаянием подумала она.

— Шесть лет в задымленной истории никому не пойдут на пользу, — возразила Дженни своим самым взволнованно-успокаивающим тоном, подводя их к столу.

Вечный Уокер бросил на нее через плечо страдающий взгляд.

— Однако ей удалось вырасти, — заметил он с таким видом, словно был обижен на Вивьен за это.

Что касается доктора Виландера, он просто смотрел на Вивьен. Он был громадный. И с громадным, вытянутым, как у медведя, лицом. Вивьен покосилась на него и встретила взгляд проницательных маленьких серых глаз, пристально смотревших на нее с медвежьего лица. Они привели ее в ужас. Она поняла, что ее изучает один из самых умных людей, что она когда-либо встречала. Вивьен была слишком напугана, чтобы двигаться, пока Джонатан не взял ее за плечо и не толкнул на резной отполированный стул-раму. Посмотрев на стол, Вивьен испытала облегчение, обнаружив, что он не невидимый, а сделан из какого-то белого материала, с белыми же узорами, имитирующими скатерть.

Доктор Виландер сел напротив нее, и пустой стул заскрипел. Когда он заговорил с ней, его голос был монотонным ворчанием — точно медведь в далекой чаще.