Повесть о юных чекистах

Бардин погасил паяльную лампу и молча заковылял по комнате.

Костя подумал: «Наверно, сейчас решает, как быть, а потом похвалит и скажет: „Все правильно! Нужно действовать!“». Вместо этого, после долгого молчания, Кирилл Митрофанович остановился и неожиданно сказал совсем другое:

— Плохо работаем, Костя! Очень плохо! До сих пор не наладили наблюдения за домом Касатоновой. Даже не знаем, где он!

Это была первая Костина промашка в операции. Кирилл Митрофанович сказал об этом без упрека, но Костя почувствовал себя очень виноватым и не стал оправдываться. Бардин не любил, когда кто-либо начинал ссылаться на разные причины невыполнения задания. «Допустим, — говорил он, — причины серьезные, но дело не должно страдать! Виноват — исправь! Встретились десять препятствий, имей двенадцать способов выйти из положения! Разбей нос, но выполни! А то причины, предлоги, поводы!»

А Кирилл Митрофанович продолжал:

— Может, братцы уже давно у твоей красотки чаи распивают, табачок легкий покуривают? А мы с тобой сидим тут, как слепые котята!

— А что, если вызвать истребителей? — предложил Костя.

— А если Антоновых там не окажется? Напугаем Касатонову, а уж братцы в Шибряе не покажутся никогда! Нужна полная уверенность, что они там! Тогда можно вызывать истребительную группу. А пока ежедневно в Нижний Шибряй!

— Так я там наберу вагон хлама! Когда вы сможете все перечинить!

— Ничего, ничего! Перечиню! Жаль, конечно, что не я сам встречаюсь с заказчиками. Нет-нет, а что-нибудь они и болтнут! Будет попутная подвода, обязательно съезжу в Шибряй.

Кирилл Митрофанович достал листок бумаги и карандашом начертил какие-то линии, а на них нарисовал кружки и крестики.

— Смотри, — показал он, — это железная дорога. Где крестики, здесь были железнодорожные катастрофы. Теперь смотри сюда, — он провел линию от крестиков на юг и поставил точку. — Это Нижний Шибряй, от него до тех мест, где готовили катастрофы, сто верст. Понял?

— Нет, Кирилл Митрофанович!

— Зря! А ты пошевели мозгами, подумай! Будут ли волки драть скот у своего логова?

— Так антоновское логово может быть за сто верст и на север, и на запад от тех мест!

— Может, конечно, может! — согласился Бардин. — Я ведь не утверждаю, что Антоновы скрываются здесь. Может, они и около Тамбова? Но пока многое сходится на Шибряе. — Кирилл Митрофанович начал загибать пальцы. — Во-первых, их видели несколько раз в районе Уварова, а это от Нижнего Шибряя три-четыре версты. Во-вторых, к околице села подходит лес, значит, можно приходить и уходить незаметно. Третье, здесь живет Касатонова, невеста Антонова. Четвертое, во время кулацкого мятежа, поднятого Антоновым, этот район был самым спокойным, поэтому сейчас ни у кого не вызывает подозрений. Стало быть…

— Может, нам туда переехать? — перебил его Костя.

— Э, нет! У Антоновых наверняка есть друзья-приятели. Тотчас же оповестят братцев о пришлых людях. Будем вести разведку отсюда. А тебе будет такое задание: нарисовать план Нижнего Шибряя, грубо, конечно, но так, чтоб на нем можно было указать дом Касатоновой. Где он, постарайся узнать у ребят. Покажут — будешь почаще ходить около него. Постучишься в ворота, спросишь, может, хозяйке нужно что починить, а то просто посидишь, отдыхая под забором. Обследуй все подходы к дому. Случись там Антоновы, их запросто не взять.

* * *

Среди заказов, полученных Костей в Нижнем Шибряе, находились два совершенно безнадежных. Мельничиха дала чайник с прогоревшим дном и обломанной ручкой, а дьячок местной церкви упросил взять в починку заржавленный замок. Когда Костя принес эту рухлядь, Кирилл Митрофанович только крякнул. Но заказы были из нужного им села, и Бардин принялся за дело.

Провозившись с чайником полдня, он сделал новое дно, приклепал ручку.

— Ай да мастер! Хоть на стол самому царю! — похвастался он своей работой. Ремонт замка оказался проще. Его нужно было только очистить от слоя ржавчины, и он заработал.

С починенными чайником и замком Костя отправился к заказчикам. Обрадованная мельничиха даже руками всплеснула, увидев «новый» чайник. Она уплатила за работу, а пока Костя относил замок дьячку, весть о чудесном ремонте облетела соседей мельничихи. Возле церкви Костю обступили женщины с всевозможной дырявой посудой. Он принял несколько штук, сколько можно было нанизать на веревку, и, пообещав перечинить все за три-четыре дня, пошел, гремя посудой, к выгону. Здесь всегда можно было застать кого-нибудь из его товарищей по игре в «бабки». Чаще всего тут находился главный поставщик слухов и новостей двенадцатилетний Егорка по прозвищу Кочан.

Неподалеку от околицы Костю окликнули:

— Эй, жестянщик!

Он оглянулся. Из-за невысокого дощатого забора выглядывала его базарная знакомка. Она приветливо улыбалась. Синеглазая, румяная, с толстой золотистой косой, уложенной венком вокруг головы, она показалась Косте еще красивее, чем при первой встрече.

— Ах, это ты жестянщик? Вот не знала, что ты такой мастер!

— Я не мастер… только помогаю моему дяде, инвалиду, — смущенно ответил Костя.

— Это кто ж такой! Где вы живете?