Повесть о монахе и безбожнике (СИ)

- Точно. Киберы серии "сержант", - удовлетворенный развитием событий сказал Сергей. - Видишь, Мартин, закон сохранения материи все-таки действует. В одном месте пропало, в другом появилось...

- Тяжело, - не ответил на шутку Мартин. - Металл. Тяжело держать. Давай кончать с этим....

Что бы кончить с "этим" пришлось лететь за Стену. Можно было бы разрезать добычу излучателем, но для этого требовалось не меньше недели - все-таки военная техника. Запас прочности в неё вбили гигантский. Поэтому решено отнести его в заповедник и оставить трофей там до будущих времен.

Дурбанский лес.

Окрестности Стены.

Хэст Маввей Керрольд просыпался долго, словно неловко выплывал из меда. Сон тянул его вниз, путал мысли, но какой-то другой частью своего тела он чувствовал окружавший его холод. Он колол тело, толкая к свету и осмысленной жизни.

Не открывая глаз, Хэст несколько мгновений прислушивался к тому, что творилось вокруг, потом открыл глаза. Ему хватило одного мгновения, чтоб ощутить опасность. Он пока не видел её, и не понимал, что случилось, но ощущал, что-то все-таки произошло. Нарочито медленно он протер лицо росой, смывая остатки сна, и посмотрел по сторонам.

Так и есть!

Не желая поднимать панику, Маввей тихонько толкнул рукой Императора. Тот, не вставая, повернул голову.

- Лошади, - шепотом сообщил владелец замка Керрольд. - Лошади пропали...

Император поднялся, завертел головой, желая убедиться, что все сказанное - правда. Он смотрел и молчал.

- Украли? - не выдержав тишины, спросил Маввей.

- Не обязательно, - ответил император так же шепотом. - Возможно, Айсайдра превратил их во что-нибудь несъедобное, чтоб ночью их не могли задрать волки.

Маввей чуть расслабился. Ели Император находит повод для оптимизма, то чем он хуже? Все живы...

- Хорошо, коли так...

Он провел взглядом окрест, надеясь найти в подтверждение Императорских слов какие-нибудь валуны, или кучи листьев, но тут до него дошло, что же обеспокоило его в самые первые мгновения этого дня.

- Место другое, - сказал севшим голосом Маввей. - Как это мы так?

Конечно, вчера они укладывались в темноте, но и той малости света, что давали звезды, ему хватило, чтоб кое-как рассмотреть полянку. Эта полянка ничем не походила на ту, что была на этом месте вчера.

Получается, что пропали не только лошади, но и полянка куда-то делась... Он повернулся, пересчитал людей. Слава Кархе хоть все люди остались на месте, и вдвое слава за то, что ни одного не прибавилось. Император тряхнул Айсайдру за плечо.

- Где мы? Где Ирумала?

Голос его не предвещал купцу ничего хорошего. Бог с ними с лошадьми, но поляна? Поляна-то где? Проснувшийся Шумон еще не понял что к чему, но на всякий случай достал кинжал. Вытянутый из сна колдун тряхнул головой, зевнул и, оглянувшись, сперва спросил:

- По отношению к чему?

А окончательно проснувшись, сказал.

- Пока не знаю...

Голос говорил одно, а глаза врали... Он явно понимал в том, что произошло побольше других.

- Лошади исчезли! Твоя работа?

- Если я смог их создать, то наверное с той же легкостью я смогу и заставить их исчезнуть? - попытался успокоить их Шура. - Подумаешь, лошади...

Император смотрел на него с подозрением и прогрессор перешел в наступление.

- Говорили вчера, что нужно к войскам?

Мовсий кивнул.

- Говорили...

- Ну, я и расстарался.

Он поднялся с земли, оглянулся вполне по-хозяйски. Ни отсутствие лошадей, ни другое место его отнюдь не смущало.

- Мы где-то рядом самым большим скоплением твоих войск. Надо поискать их.

Дурбанский лес.

Лагерь Имперской Панцирной пехоты.

На Имперскую Панцирную пехоту они наткнулись едва вышли за кусты. Колдун знал свое дело и вывел их почти напрямую на лагерь. С огромным удивлением с двухсот шагов Мовсий разглядел за цепочкой караульных палатку Старшего Брата. Войска, которым нужно следовало быть уже около Гэйля, остановились в дне пути от столицы и чего-то ждали.

- "Доверился монаху, - в сердцах подумал Мовсий. - а он за угол свернул и встал, как приклеился... Шесть дней в пути. Шесть дней! И куда ушел?"

Лагерь встретил их мрачными лицами караульных.

Они салютовали Императору, и в глазах оживала надежда. Они сделал не больше сотни шагов, как шум голосов перешел в приветственный рев - войска Императора любили, чем Мовсий по праву мог гордиться.

Оборвав завязку полога, он вошел к Старшему Брату, нашел глазами на столе кубок, опрокинул его в себя.

Черет не успел встать. Повелительный жест Императора перехватил его на полдороге и усадил на место.

- Все на месте топчешься, - с нескрываемым неудовольствием сказал Император. - По кругу, что ли ходишь? Шесть дней потерял...

Старший Брат поднялся, собираясь что-то сказать, но Мовсий махнул рукой.

- Ладно... Может быть оно и к лучшему, что далеко не ушли.

Взгляд наткнулся на краюху хлеба, и он вспомнил, что ночью они так и не успели поесть. Отломив кусок, он бросил краюху Айсайдре.

- Пошли четыре сотни в Эмиргергер.