Повесть о монахе и безбожнике (СИ)

Время текло, словно река, но Эвин не замечал ни его бега, ни холода. Теперь он смотрел вниз, отыскивая там приметы силы, сумевший поставить Стену, но ничего больше не находил.

До места, где стояли казармы охраны, они добрались, когда светило уже вылезло из-за края земли почти наполовину. Аттаг ткнул пальцем вниз и ладонью показал, что собирается посадить шельха. Эвин кивнул, в который уж раз вцепляясь в веревку.

Земля под ним неслась все быстрее и быстрее. Несколько мгновений назад, когда они неслись лишь немного выше, он видел под собой и стволы деревьев, и кусты, и проплешины чистой воды, и моховые подушки, а теперь трава, кусты и вода слились в однообразную поверхность, на которой уже вообще ничего нельзя было различить. Эвин оторвал взгляд от нее и посмотрел на Аттага, ожидая увидеть какую-то суету, предшествующую неприятностям, но тот сидел на своем месте и спокойно подергивал ремни и цепи, управляя полетом. Эвин почувствовал его уверенность, смешанную с презрением, понял на кого это презрение направлено и стиснул зубы.

"Себя он убивать не собирается, а значит, и я уцелею", - подумал он. - "Что для меня в диковинку - для него не в первый раз". Крылья шельха сейчас спокойно лежали на воздухе, словно каким-то чудом тот стал плотным, как камень. Только дальние края крыльев, по которым стремительно бежали далекие деревья, трепетали прозрачной дрожью, как будто зверь на его глазах превращался в стрекозу.

- Готовься! - просвистел Аттаг. Для Эвина это могло означать только одно - "Держись!".

Два раза просить его нужды не было. Он вцепился в веревку, ожидая удара о землю и рывка, который сдернет его со ставшей такой маленькой и уютной шельховой спины, но все вышло иначе. Аттаг громко крикнул, и в одно мгновение мир вокруг сузился, оказавшись заключенным между огромных крыльев. Перепонка крыла вздулась, принимая на себя напор воздуха и гася движение, по бокам вспыхнули коротко радуги водяных струй, воздух упруго ударил в спину и полет превратился в плавание. Волна грязи поднялась перед грудью шельха и перекатилась через них.

Эвин смахнул с лица ошметки. Он смотрел на расходящиеся вокруг круги и чувствовал, как расслабляются мышцы. Разжав кулак, посмотрел на ладонь. Только что белая, она розовела, на глазах наливаясь кровью.

- Доставил.

Аттаг стянул с себя маску и стряхнул плащ. Только сейчас Эвин ощутил, что через него только что прокатилась волна грязи. "До чего все-таки глупы все эти дворцовые пересуды", - еще раз подумал Эвин.

- До берега-то доберешься? - деловито спросил возничий.

Эвин не спеша вытер лицо, проморгался. До берега тут осталось шагов пятьдесят.

- Торопишься?

- Каждому свое... Тебе прогулки, а мне еще назад возвращаться...

Эвин поднялся, отряхнул грязь. Ему не понравилось слово "прогулки".

- А то остался бы. Вместе погуляли бы....

- У меня своя служба.

- Понятно.... Мовсию скажи, что Стену видел, а нечистую силу - нет. Да. И скажи, чтоб не верил письму эркмасса.

Аттаг поднял бровь.

- Он поймет, - сказал Эвин. - Просто передай "Эвин Лоэр говорит, что не было тут никого, мы с ним первые..." - и все...

Где-то вдали заорали драконы, то ли подравшись, то ли приветствуя взошедшее солнце. Ездовой шельх встрепенулся, поднял голову, завертел ею, прислушиваясь. Аттаг подобрал ремни и быстро спросил:

- Когда за тобой-то прилетать?

Эвин посмотрел на небо, запоминая расположение солнца.

- Еды у меня на два дня.... - задумчиво сказал он.

- Ну так через два дня? - торопясь предложил Аттаг. - Тоже на рассвете?

- Значит через день... - сказал Эвин. - Именно на рассвете. Завтра.

- А хватит ли одного-то дня?

- Если не убьют, то хватит....

Эвин спрыгнул с драконьего бока и провалился вниз почти до подмышек. После воздуха болото казалось теплым и ласковым, и это было приятно, хоть и не ощущалось в нем чистоты и свежести горного потока. Кое-как выбравшись на место помельче он развернулся и пошел, одолевая болото. Лоэр сделал десяток шагов, когда Аттаг позвал его:

- Эй, Эвин...

Императорский шпион обернулся. Возничий блестел зубами.

- Живой приходи... Мне мертвецы ни к чему... Я их боюсь.

Дурбанский лес.

Замская трясина.

Мост через Свирлу.

Когда он пришел в себя уже расцвело. У земли ветер почти не чувствовался, но в небе над ним он еще играл облаками, то скручивая их в длинные жгуты, то собирая в большие рыхлые комья. Дождь прекратился, и успокоившаяся река вошла в прежнее русло.

Ночь не прошла для Шумона даром. То ли от отравы Смердящего Болло, то ли от проведенной под дождем ночи, он чувствовал себя совершенно разбитым. Поднявшись на ноги, книжник первым делом огляделся, отыскивая своих спутников. Надежда на то, что те лежат где-то рядом, быстро угасла. Берега реки оказались пусты. Прижав сложенные рупором ладони, он крикнул:

- Така! Версифисаил!

- Жив! - донесся до него радостный возглас. - Он жив!

- Где вы? - крикнул он в ответ, радуясь, что спутники отыскались.

- На берегу, - крикнул Версифисаил. - Иди к нам!

Шумон оглядел пустой берег и переспросил, уже зная, каков будет ответ:

- Где вы? За Стеной?

- Да... А ты?

- Я у моста...