Повесть о потерпевшем кораблекрушение

Впрочем, дочь его действительно была хороша. Чистокровная ратка, высокая, светловолосая, с серыми газами, Фениала не казалась глупой гусыней, как большинство дочек местной знати. Тенгу отвели место за столом как раз напротив нее. После обмена церемонными кивками девушка, неожиданно для Тенга, спросила с чуть ироничной улыбкой:

«Господин наместник, а как обстоят дела с договором, что заключен с Салмаа? Имперский Государственный Совет уже утвердил его?»

«Что за дело может быть столь прелестной девушке до Салмаа и до Государственного Совета?» — попробовал отшутиться Тенг.

«Не увиливайте» — дочь хозяина на миг капризно поджала губы и сжала маленький кулачок, — но лишь на миг. Спустя этот миг Фениала уже вновь смотрела на Тенга с едва заметным ироничным прищуром:

«Вы ведь добиваетесь спокойствия на западной границе? А я знаю, кое-кто в Алате, да и в Урме, хотел бы толкнуть вас в новый поход, дальше, на Запад».

«А что там делать?» — Тенг картинно пожал плечами. — «У Салмаа нет городов, а лишь становища. Добыча там скудная, да и ту не особенно возьмешь, — они снимутся вместе со всем своим скарбом, откочуют вглубь степи, и ищи ветра в поле. Там без двадцати тысяч кавалерии и делать нечего».

Дочка широко улыбнулась и погрозила ему пальчиком:

«Опять лукавите? А их великолепные скакуны? Такая дань нам очень бы пригодилась! Вы явно поторопились отпускать пленных».

Она была неглупа, совсем неглупа, даже если и говорила с чужих слов. Было видно — Фениала понимает

, о чем говорит.

«Сарын с окрестными землями нам важнее табунов салмаа. Он — замСк на наших южных границах, и теперь этот замок надежно заперт. Так что мною двигала отнюдь не торопливость» — возразил Тенг. — «Лошадей же проще купить, чем протягивать за ними руку в степь, как в капкан».

Девушка немного посерьезнела:

«И все же не все думают так, как вы. Я не случайно задала свой первый вопрос — Государственный Совет ведь до сих пор молчит, я угадала?»

«Они должны обдумать вопрос с точки зрения интересов всей Империи. Так или иначе, какое-то решение будет принято. И каким бы оно ни было, наш долг — его исполнить» — смиренно ответил Тенг, которого уже стало настораживать столь настойчивое упоминание о его возможных разногласиях с Имперским Государственным Советом.

«Ах, вы опять лукавите, наместник» — дочка всплеснула руками, и рукава ее платья приоткрыли эти холеные изящные ручки до локтей. — «Что может сделать Государственный Совет против воли императора, да продлятся дни его вечно? А все знают, что императрица к вам более чем расположена» — улыбку на лице Фениалы теперь можно было назвать скорее ехидной.

Хозяин дома, Макани Влаа, бросил на дочку опасливый взгляд. Говорить об этом вслух при стечении гостей? Вряд ли это чем-то грозит, но вот нужно ли? Хочет ли наместник, чтобы все это произносилось во всеуслышание?

Гости между тем зашептались, а их взгляды скрестились на Тенге и дочери хозяина. То, что она сказала, было новостью для большинства присутствующих. Тенг опустил глаза, раздумывая, как спустить на тормозах эту рискованную тему.

Девушка растолковала смущение Тенга по-своему:

«Какой он у нас скромник, правда, дядюшка?» — со смехом воскликнула дочь хозяина, резко разворачиваясь к своему соседу.

Тенг поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Фениала локтем, отставленным несколько дальше, чем следовало бы для того, что бы просто повернуться, с размаху ударила стоявшую позади нее юную рабыню с блюдом дичи в руках. Рабыня отшатнулась, делая все возможное, чтобы соус с блюда не попал, ненароком, на госпожу. В результате соус из мелких ярко-красных ягод потек по белому платью рабыни и выплеснулся на пол.

Фениала метнула на нее взгляд искоса, потом обернулась, и со спокойной улыбкой на лице схватила рабыню за волосы, притягивая ее голову к своему лицу и заставляя тем самым рабыню неловко изогнуться. Блюдо накренилось и соус еще сильнее потек у нее по платью и на пол.

«Так-так-так» — проговорила дочь хозяина ровным спокойным голосом, причем улыбка не сходила у нее с лица. — «Ты испортила совсем новое платье, негодница. И перепачкала пол!» — Фениала бросила взгляд себе под ноги, как будто только что заметила натекшую на пол лужу соуса.

«Да не трясись ты, дурочка! Никто не собирается тебя наказывать!» — девушка брезгливым жестом оттолкнула от себя юную рабыню. — «Но ты должна исправить содеянное. Во-первых, чтобы пятно от соуса отстиралось и не въелось в ткань навечно, надо… что надо?»

«Не знаю, госпожа», — пролепетала рабыня.

«Глупышка! Сразу видно, что ты живешь безо всяких забот о хозяйстве» — укоризненно покачала головой Фениала. — «Чтобы соус не пристал к платью, надо снять его и помочиться на пятно. Тогда его можно будет отстирать. Поняла? — Выполняй!» — И дочка хозяина подкрепила свое приказание увесистой пощечиной.