Повесть о великом инженере

Сейчас в кабинете главного инженера собрались сотрудники конторы, которым не сегодня-завтра предстоит разлуках Москвой. Эти люди должны выехать в сторону Сызрани, взяться там за восстановление железнодорожного моста. В пору, когда страна объята огнем гражданской войны, это равнозначно отправке на фронт.

Может быть, взорванные мосты не так удручающе однообразны с виду, как пепелища жилых домов с обнаженными трубами дымоходов? И все же фотография остатков железнодорожного моста, которую показывает своим сотрудникам Владимир Григорьевич, очень похожа на десятки других уже виденных снимков. Злая сила воткнула в воду решетчатые фермы пролетов, смяла металл конструкций, заставила повиснуть плетьми скрепленные со шпалами рельсы.

– Как видите, из трех пролетов два рухнули в реку,- говорит Шухов, постукивая по фотографии кончиком остро заточенного карандаша.- Меньше всего, очевидно, пострадали строения среднего пролета. Главное - побыстрее поднять их, освободить русло от загромождающих его ферм. - А какими механизмами вытягивать из реки эти тысячепудовые конструкции? - недоверчиво осведомляется человек во френче, представитель военного ведомства.

– О каких механизмах сейчас может идти речь? - в свою очередь удивляется Владимир Григорьевич.- Тем более неподалеку от линии фронта. Изготовить на месте обыкновенный ворот из брусьев и старых рельсов - не столь уж хитрое дело. А при разборке и ремонте ферм пригодятся паровозные домкраты…

Люди, работающие с Шуховым, приучены находить простой и разумный выход в самых сложных, непредвиденных условиях. Негде достать металл для замены мостовых строений? Не беда - можно выправить менее пострадавшие части, комбинировать их с уцелевшими конструкциями. Как передвигать многотонные железные махины от одного пролета к другому? Опять не страшно - придется уложить по речному льду шпальную дорогу.

– А не лучше ли передать нашу контору в Нарком-путь? - спрашивает молодой инженер Кандеев позднее, стоя в очереди за обедом - тарелкой жидкого супа и порцией воблы.- Был бы у нас свой ремонтный поезд…

– И то верно,- соглашается его сосед Галанкин, один из верных помощников Шухова.- Кочуем с Сызрань-Вяземской дороги на Оренбург-Ташкентскую, оттуда - на Западную… Последнее время одно только и знаем - поднимать и передвигать фермы, резать и выправлять металл.

В годы гражданской войны работы по восстановлению железнодорожных мостов, с которыми не успевают справиться головные поезда Наркомата путей сообщения, оттесняют на задний план все другие дела. Но, обсуждая вопрос, где, по справедливости, надлежит пребывать строительной конторе - в Московском машинотресте или в Наркомпути,- оба инженера, конечно, не знают, что именно сегодня открывается новая глава в творческой биографии Шухова, да, пожалуй, и в их собственной судьбе.

Без бумаги и расстояния

Нефтепромышленники и судовладельцы, инженеры-путейцы и подрядчики-строители, корабелы и математики, химики и металлурги, артиллеристы и театральные режиссеры, коммерции советники и профессиональные революционеры - с кем только ни сводила судьба Владимира Григорьевича, с кем ни приходилось ему встречаться. Круг знакомств Шухова так же широк, как и рамки его инженерной деятельности.

Теперь в этот круг входят еще и представители молодой, но уверенно прокладывающей себе дорогу отрасли знания - радиотехники. Среди них заметную роль играет П. А. Остряков - руководитель московского бюро Нижегородской радиолаборатории. Остряков занимается строительством радиостанции на Вознесенской улице, за Курским вокзалом.

Владимир Григорьевич из тех, кто умеет не только интересно рассказывать, но и хорошо слушать. Его внимание поощряет Острякова, и тот вспоминает немало любопытных, а подчас и забавных эпизодов из истории беспроволочного телеграфа в царской армии. Незадолго до начала войны, например, слушатели офицерской электротехнической школы, среди которых был и нынешний специалист Нижегородской радиолаборатории М. А. Бонч-Бруевич, неподалеку от Царского Села вели практические занятия на типовой полевой радиостанции.

– Искровые передатчики,- рассказывает Остряков,- производили немалый шум. Как только дежурный «слухач», сидя на табуретке у двуколки, начинал выстукивать текст, в разряднике с громким треском проскакивали ослепительные искры. Это, как видно, и привлекло внимание коменданта царскосельского дворца генерала Воейкова, совершавшего майским утром верховую прогулку.

Подъехав поближе, он осведомился:

– Что это такое?

Ему ответили, что это полевая корпусная радиостанция мощностью 2 киловатта.

Глубокомысленно помолчав, генерал опасливо кивнул на мачту и поинтересовался:

– А это что? Анатема?

Как видно, придворный вспомнил название известной драмы Леонида Андреева и употребил его вместо слова «антенна».

– Э… скажите,- продолжал допытываться любознательный царедворец,- а этот… радий… он, что же, наверху?

– Так точно, ваше превосходительство,- бодро рапортовал Бонч-Бруевич,- наверху анатемы, в маленькой коробочке. - Благодарю вас, господа. Все это очень интересно!