Повесть об уголовном розыске [Рожденная революцией]

— Я передам, что вы звонили, — сказал он. — Но это будет нескоро. Товарищ Сергеев в длительной командировке.

— Где, если не секрет?

— Секрет. Попробуйте позвонить месяца через два.

Коля повесил трубку и долго ломал голову над тем, куда же мог уехать Сергеев, но так и не догадался. А Сергеев в это время находился в Германии, в составе советской экономической делегации, и от встречи с Колей его отделяли не два месяца, как предполагал секретарь, а год работы в Германии и пять лет войны…

В Москву поезд пришел рано утром. Маша выглянула в окно и радостно крикнула:

— Витька!

На перроне с букетом цветов в руках стоял улыбающийся Виктор. На нем ладно сидела новенькая, хорошо подогнанная форма капитана милиции, на поясном ремне желтела плоская кобура с пистолетом «ТТ». Обнялись. Маша отступила на шаг, всмотрелась. Изменился Витька. Глубоко под крутые надбровья ушли глаза, прорезались борозды у красиво изогнутых губ.

— А ты возмужал, — сказала Маша.

— Скажи проще: состарился, — покривил уголки рта Виктор.

— Жаль, мать тебя не увидела таким, — сказал Коля. — Она всегда тобой гордилась. На ее могиле перед отъездом мы были. Памятник в порядке, я надежных людей попросил — будут ухаживать, так что не беспокойся… Идет тебе форма.

— Это я надел, чтобы вас встретить, — улыбнулся Виктор. — Идемте, у меня «эмка».

Вышли на привокзальную площадь.

— Не женился? — спросила Маша.

— Да как сказать, — протянул Виктор. — Нет, конечно.

— Почему «конечно»? — настаивала Маша.

— За милиционера не всякая пойдет, а милиционер не всякую возьмет, — отшутился Виктор.

Маша села рядом с шофером, «эмка» свернула на Каланчевку, с нее — на Садовое кольцо.

— Как здесь все изменилось, — тихо сказала Маша. — Не узнать.

— Двадцать лет прошло, — вздохнул Коля. — Была Москва — деревня, стала — столица. У тебя, смотрю, новый пистолет? Армейский? — обратился он к Виктору.

— «ТТ», — кивнул Виктор. — Я привык. А вообще-то — для нас он не очень подходит.

— А у моего кольта патроны кончились, я его сдал. Как здесь с оружием?

— Достанем нетабельный. А может, наган возьмешь? Их в избытке.

— С перезарядкой у него плохо, — сказал Коля. — То ли дело у кольта. Ладно, увидим. Ты мне вот что скажи: куда едем?

— Домой. Вам квартиру дали в новом доме на улице Горького.

— Сколько комнат? — обрадовалась Маша.

— Три. Общая площадь сорок метров. Окна на Манежную смотрят, будете смотреть парады и демонстрации.

— Зачем нам столько двоим? — удивился Коля. — Мы еще посмотрим, ладно.

— Пока двое, а там — кто его знает, — улыбнулся Виктор.

— Ну, знаешь! — возмутилась Маша. — Я уже в том возрасте, когда эти темы неприлично даже обсуждать, не то чтобы. — Она недоговорила и вздохнула.

— Генка пишет? — спросил Виктор.

— Пишет. Старший «опер» в райцентре. Дел много, мотается, правду-матку начальству режет. А ты как? Уживаешься с начальством?

— Всяко-разно, — сказал Виктор. — Процент раскрываемости опять же мучает. Начальнику — процент, а мне — качество. Одно спасает — начальник болеет и, видать, долго еще будет болеть, а с тобой мы общий язык найдем. Вот с вышестоящим начальством совместим ли процент и качество?

— Ничего, мы — псковские, мы совместим, — улыбнулся Коля. — Вот этот дом? Скажи, пожалуйста, магазин «Стандарт». Смотри, Маша!

Въехали под арку. Квартира была со двора, во втором подъезде. Виктор вызвал лифт. Поднялись на пятый этаж.

— Вот ключи, владейте. — Виктор торжественно протянул Маше связку ключей.

Маша робко переступила порог квартиры и восхищенно вскрикнула. Двери направо вели в уютную спальню. Налево — в столовую. Вперед и направо — в кабинет. Большая, светлая кухня с балконом. И в каждой комнате новенькая, пахнущая лаком мебель из светлого дуба.

— Можно было и без мебели, — сказал Виктор. — Да я подумал: чего вам зря бегать, время тратить. А так заодно с квартплатой и рассчитаетесь. Удобно, современно.

Маша села на диван и тихо рассмеялась.

— Господи, — сказала она, — какая я счастливая. И как все хорошо.

— Хорошо, — кивнул Коля. — Спасибо нашим ребятам. Тем, кого нет с нами. В нашем счастье их золотая доля.

Виктор ушел. Коля долго стоял у окна и смотрел вниз, на улицу Горького. Напротив окон, в двухэтажном доме, была булочная и книжный магазин. А чуть правее — театр миниатюр. Еще правее возвышался серый куб Центрального телеграфа.

— Удобно-то как, — сказала Маша. — Все рядом, все под боком. Ты заметил — в нашем доме, внизу — диетический магазин. Буду кормить тебя манными котлетами. Или морковными.

— Хочу в Гнездниковский сходить, — сказал Коля. — Трепанова вспомнить, Афиногена. Надо бы нам вместе побродить по старым местам…

— А у тебя найдется время? — с недоверием спросила Маша.

— Я постараюсь найти. Мы ведь ради будущего живем. Значит, должны помнить прошлое. А то ведь порвется связь времен. — Коля улыбнулся.