Повесть об уголовном розыске

– А… а кто же? - оторопело спросил Витька.

Коля положил рапорт Маруськи на стол.

– Тот, кто стоял рядом с Куликовым. - Коля подошел к Витьке, добавил: - Помнишь, мы говорили о том, что мог быть пятый человек? Так вот, он был! Он застрелил Куликова в упор - оттого и нагар на гимнастерку Куликова попал. Он же, вероятно, и деньги украл.

– Кто же это? - недоверчиво спросил Витька.

Коля и Маруська рассмеялись.

– Знать бы, - сказала Маруська. - Но есть в твоем вопросе, так сказать, два подвопроса, сынок. Как преступник попал в запертую комнату? Почему его впустили? Замки-то целы.

– Может быть, это был свой человек? - загорячился Витька. - Его все знали, потому и впустили.

Коля с интересом взглянул на Витьку:

– А что? Есть резон. Как версия - годится. Значит, так: некто, назовем его Свой, сразу же после кассира Евстигнеева и вахтеров вошел в помещение кассы. Его не испугались, пустили.

– И прямо с порога он начал садить из нагана! - подхватил Витька.

– Подожди. - Маруська развернула план места происшествия. - Вот как были расположены трупы. О чем это говорит? Я написала в рапорте: о том, что Свой стрелял только в Куликова.

Витька схватил план:

– Точно! Куликов - его сообщник, я понял, мать! Куликов убил Евстигнеева и Анисимова, а неизвестный, "свой", одним словом, видит - дело сделано, деньги - вот они, зачем еще с одним человеком делиться? И шлепнул Куликова за милую душу!

– Молодец! - сдержанно похвалил Коля. - Я думаю, так оно и было. Считаем факт установленным: убийство совершил фигурант, которого мы в дальнейшем обозначаем кличкой Свой. Предположим, что деньги унес именно он. Каким образом? Ты, Маруся?

Маруська мучительно раздумывала о чем-то.

– Понимаете… Куликов запросто уложил двоих людей, хорошо ему знакомых. А мог ли он? Способен ли был? Что мы в сущности о нем знаем, чтобы быть уверенными: мог? Что это - он и никто другой! Витя, ты говорил с дочерью Ровского? Как она характеризует Куликова? И вообще, что ты узнал?

– Куликов Николай на самом деле Юрий Томич, - ответил Витька.

– Так-так… - заинтересованно сказал Коля. - Я ожидал нечто в таком смысле. Кто он по образованию, вообще давай подробности!

– Я так понял, что он окончил Константиновское училище, значит - офицер, - сказал Витька. - Но дочь Ровского, Нина, толком ничего не знает. А мать права. Томич этот - человек образованный, на Сенном развале первое издание Лермонтова искал. На бандита не очень похоже. Они Лермонтова редко читают.

– Значит, ты тоже сомневаешься, что Куликов убийца? - спросил Коля.

– Сомнительно, - кивнул Витька. - Одно против: Томич встречался с Длинным, Нина опознала фотографию. Я вижу - она чего-то недоговаривает, ну, пристал к ней, а она - молчок. А жаль.

Несколько секунд Коля молча смотрел на Витьку, едва сдерживая вдруг подступившую ярость. "Мальчишка, сопляк! - в сердцах думал он. - Не понимает, что натворил! Не надо ему доверять, черт возьми! - И тут же пришла другая мысль. - А как не доверять? Разве можно все успеть самому? В сущности, кто виноват, что парень не сориентировался? Учили плохо, вот и результат".

– Что же ты наделал, Витя! - с укором посмотрела на сына Маруська.

– Немедленно поезжай к ней и привези ее сюда, - холодно сказал Коля.

– Так она на Васильевском живет, - возразил Витька. - Пока туда, пока сюда - скоро не получится. Трамвай - не аэроплан.

Коля рассмеялся:

– Ладно, не прибедняйся. Машину возьми. Дай бог, чтобы все обошлось. А на будущее учти: о таких вещах в первую очередь докладывать надо. Иди.

Витька опрометью скатился по лестнице, выбежал на площадь. "Форд" УГРО стоял у тротуара, усатый шофер в огромных очках-консервах возился с мотором.

– Давай! - Витька прыгнул на переднее сиденье.

Шофер вытер руки промасленной тряпкой, свысока посмотрел на Витьку:

– А куда? Давать-то, говорю, куда? - Он не скрывал насмешки, и от этого Витьке стало очень обидно.

– На Васильевский, - сдерживая закипающее раздражение, сказал Витька.

– Он большой… - Шофер поправил очки. - Адрес знаешь?

И тут Витька совсем оконфузился. На память он адреса не помнил, пришлось лезть в карман, доставать записную книжку.

Шофер с улыбочкой наблюдал:

– Бывало, по сорока адресам дуем, и ни разу никто даже не заглянет в эту самую книжечку, - сказал шофер. - Вот были люди. А вы молодые, вам бы не в УГРО служить, а мороженым торговать!

– Отговорил? - спросил Витька бешено. - Тогда - поехали. Соловьевский переулок!

Автомобиль миновал Дворцовый мост и помчался по набережной - мимо Биржи, Академии наук и университета. То и дело гундосил клаксон.

– Давай сирену, - попросил Витька.

Шофер потянул поводок, взвыла сирена.

– Мальчишки, - покрутил головой шофер. - Цацки-пецки вам нужны, все играетесь.

У обелиска "Румянцева победа" свернули направо и въехали в Соловьевский переулок. Это была мрачная, низкорослая, безнадежная трущоба. Облезлые дома с окошечками, заплывшими грязью, редкие прохожие.

– Бывают же улицы, - усмехнулся шофер. - Я бы на такой ни за какие деньги жить не стал! - Он нажал клаксон, сиплый всплеск гудка эхом отлетел от осыпающихся стен. - Вон впереди девица чешет, не твоя ли?