Повести о войне и блокаде

Мясной Бор – так, словно по чьей-то злой иронии, был назван небольшой населенный пункт в Новгородской области, которому судьба уготовила страшную роль – стать кровавой мясорубкой, перемоловшей в 1942 году в ходе Любанской операции многие десятки тысяч жизней и судеб советских солдат 2-й ударной армии Волховского фронта. Этот эпизод, своего рода изнанку истории Великой Отечественной войны, у нас не любят вспоминать. Долгое время для многих война представлялась только в виде киноэпопеи «Освобождение» или «Дачной поездки сержанта Цыбули». Многие знают и помнят «Брестскую крепость», ставшую символом стойкости советских бойцов и командиров. Для многих еще не пустыми звуками являются Сталинград и блокада. В преддверии великих праздников чаще вспоминают десять стратегических сталинских ударов 1944-го и победный салют 1945-го. А как шли к этой победе, как учились воевать все – от последнего бойца до Верховного главнокомандующего Сталина? Сколько ошибок совершили, пока не научились бить врага? Сколько людей при этом полегло? Что претерпели, пока осилили эту науку? До сих пор генофонд нации не можем восстановить после этих «любой ценой». И уж совсем издевательски теперь, по прошествии времени, звучат крылатые ворошиловские слова о войне «малой кровью на чужой территории». Была другая война. В России много мест, щедро политых солдатской кровью, которые мы почитаем, и на праздники проводим митинги возле мемориальных комплексов. Но Мясной Бор – не такое место. Здесь из-за просчетов военно-политического руководства попали в ловушку – были окружены и уничтожены – многие тысячи воинов 2-й ударной армии. Они храбро сражались и погибали, но были незаслуженно забыты и вдобавок оклеветаны. Поражение всегда сирота, тем более катастрофа такого масштаба. То, что произошло в новгородских болотах, современные историки называют предательством своих солдат верховным командованием, потерявшим интерес к этой операции и практически отказавшимся от попыток спасти окруженную армию, прекратившим доставку в котел продовольствия и медикаментов. Только так можно сегодня расценить преступное безразличие главных виновников этого провала, каковыми сейчас некоторые считают командование фронта, представителей Ставки Ворошилова, Маленкова, Мехлиса и самого Верховного главнокомандующего Сталина. Конечно, легко мнить себя стратегом, видя бой со стороны, однако многие сходятся в том, что армию можно было спасти в марте 1942 года, выведя людей и технику по зимнику к «бутылочному горлу», т.е. к Мясному Бору. Сама поспешность начала операции и крайняя медлительность при принятии мер к спасению наталкивают на мысль о том, что армия была принесена в жертву, чтобы хоть чуточку ослабить давление немцев на Ленинград. Изучая военноисторическую литературу, сложно натолкнуться на свидетельства, объективно проливающие свет на те события. Советской военной науке достоверные сведения об операции были не нужны. Считается, что часть архивных материалов была просто уничтожена – и, как говорится, концы в воду. Другая часть по-прежнему недоступна даже историкам. Про трагедию в Мясном Бору стали говорить открыто лишь в начале 1990-х годов, но и то, что говорилось и писалось, на мой взгляд, не в полной мере отразило весь трагизм происшедшего. Видимо, правда то, что трагедией является смерть одного конкретного человека, гибель же десятков, сотен тысяч и миллионов – лишь статистика.

Несколько лет назад, увидев на любительских фотографиях, сделанных поисковиками в Мясном Бору, громадные кучи солдатских костей и ознакомившись с воспоминаниями чудом уцелевших в тех боях солдат и офицеров, лично я по-иному стал ощущать трагизм, величие подвига и величайшее терпение и жертвенность наших воинов, нашего простого народа.

Война продолжается, ибо не захоронен еще последний погибший на ней солдат.

Леса и болота Новгородской области – гиблые места сами по себе. А когда в болотах, на опушках леса, на проселках белеет множество человеческих костей, то и вовсе становятся жуткими. Невольно память отыскивает известную фразу: «О поле, поле, кто тебя усеял мертвыми костями?» Усеяны эти места в основном костями советских солдат и офицеров 2-й ударной армии Волховского фронта. Поисковики говорят, что есть здесь останки и немцев, и испанцев… Но в подавляющем большинстве это наши. Члены поисковой экспедиции «Долина», занимающиеся здесь поиском и перезахоронением останков, отмечают, что «сама обстановка гиблого болота, напичканного трупами, создает в этих местах непростую обстановку. Многие поисковики неоднократно обращали внимание на то, что в местах массового нахождения убитых не селятся и не появляются птицы, а лес в Мясном Бору страшный и мистический, словно неупокоенные души погибших продолжают свою войну». А еще говорят, что это одно из немногих мест в России, где можно ощутить хрономиражи.