Читаем Повестка дна (сборник) полностью

Все уже правовая база,Все шире беспредела тьма –И это не пустая фраза,Но вывод здравого ума.Пока не все еще прикрыли,Не все прихлопнули пока,Хватай, товарищ, в руки крыльяИ дуй отсюда в облака.Последняя заря, алея,Последний предвещает день.Так что оденься потеплее –Пальто и валенки надень.Там, в облаках, с питаньем скудно,Комфорта не было и нет,Зато торжественно и чудно,Как нам указывал поэт.Пусть знают злобные уроды,Забывшие про стыд и честь,Остатки жалкие свободы
У нас еще в запасе есть.И до конца он не истает,Тот стратегический запас,Пока бессмысленно летаетПоследний из немногих нас.

«Я верю – поздно или рано…»

Я верю – поздно или раноНаступит он, желанный час,Когда, повергнув власть тирана,Воспрянет креативный класс.Когда у гробового входаС табличкой «enter» на стенеНас примет радостно свободаИ удивится: «вы ко мне?».

Плач по Лизавете

Жизнь и так-то не пастила,Даже близко,Так еще коза померла,Звали Лизка.
Брык с копыт – и вся недолга,Стоп машина,А ведь были у ней рогаВ два аршина[2].Отошла, аккурат, в обед,В полвторого,Пусть была ты, Элизабет,Не корова,Не звучала, как человек,Столь же гордо,Не забыть мне твою вовекКозью морду.Хоть всего-то ты и коза,Нету спора,Но такие встречу глаза,Я не скоро.Молока с тебя, как с козла,Меньше даже,Но не просто пятном была
Ты в пейзаже.Пусть твердят, что я зоофил,Враки это,Как сестру я тебя любил,Лизавета.Будь бы даже я древний грек,Типа эллин, –Скотоложства тяжкий грехНепомерен.Да и песня моя о том,Видят боги,Что рогатым быть лучше скотом,Чем двуногим.

«Культурный слой буквально тает…»

Культурный слой буквально тает,Как в вешнем небе облака.Никто газеты не читает,За исключением МК.И я бы записался тоже
В его фанатов контингент,Но мне МК читать негоже,Поскольку я интеллигент.Интеллигент – всему основа,Всего причина на Руси.Интеллигент – не просто слово,Но символ нравственной оси,Которая хоть вбита косоИ отравляет нам житье,Но все проклятые вопросыВращаются вокруг нее.К интеллигенции себя яДавно по праву отношу.Не зря, копейку зашибая,Стишок нет-нет да напишу.И в дальнем ящике комода,Забытом, мрачном и пустом,C тех пор, как вышел из народа,Храню Камю четвертый том.

«Дела из рук вон плохи…»

Перейти на страницу:

Все книги серии Поэтическая библиотека

Вариации на тему: Избранные стихотворения и поэмы
Вариации на тему: Избранные стихотворения и поэмы

В новую книгу одного из наиболее заметных поэтов русского зарубежья Андрея Грицмана вошли стихотворения и поэмы последних двух десятилетий. Многие из них опубликованы в журналах «Октябрь», «Новый мир», «Арион», «Вестник Европы», других периодических изданиях и антологиях. Андрей Грицман пишет на русском и на английском. Стихи и эссе публикуются в американской, британской и ирландской периодике, переведены на несколько европейских языков. Стихи для него – не литература, не литературный процесс, а «исповедь души», он свободно и естественно рассказывает о своей судьбе на языке искусства. «Поэтому стихи Грицмана иной раз кажутся то дневниковыми записями, то монологами отшельника… Это поэзия вне среды и вне времени» (Марина Гарбер).

Андрей Юрьевич Грицман

Поэзия / Стихи и поэзия
Новые письма счастья
Новые письма счастья

Свои стихотворные фельетоны Дмитрий Быков не спроста назвал письмами счастья. Есть полное впечатление, что он сам испытывает незамутненное блаженство, рифмуя ЧП с ВВП или укладывая в поэтическую строку мадагаскарские имена Ражуелина и Равалуманан. А читатель счастлив от ощущения сиюминутности, почти экспромта, с которым поэт справляется играючи. Игра у поэта идет небезопасная – не потому, что «кровавый режим» закует его в кандалы за зубоскальство. А потому, что от сатирика и юмориста читатель начинает ждать непременно смешного, непременно уморительного. Дмитрий же Быков – большой и серьезный писатель, которого пока хватает на все: и на романы, и на стихи, и на эссе, и на газетные колонки. И, да, на письма счастья – их опять набралось на целую книгу. Серьезнейший, между прочим, жанр.

Дмитрий Львович Быков

Юмористические стихи, басни / Юмор / Юмористические стихи

Похожие книги

Партизан
Партизан

Книги, фильмы и Интернет в настоящее время просто завалены «злобными орками из НКВД» и еще более злобными представителями ГэПэУ, которые без суда и следствия убивают курсантов учебки прямо на глазах у всей учебной роты, в которой готовят будущих минеров. И им за это ничего не бывает! Современные писатели напрочь забывают о той роли, которую сыграли в той войне эти структуры. В том числе для создания на оккупированной территории целых партизанских районов и областей, что в итоге очень помогло Красной армии и в обороне страны, и в ходе наступления на Берлин. Главный герой этой книги – старшина-пограничник и «в подсознании» у него замаскировался спецназовец-афганец, с высшим военным образованием, с разведывательным факультетом Академии Генштаба. Совершенно непростой товарищ, с богатым опытом боевых действий. Другие там особо не нужны, наши родители и сами справились с коричневой чумой. А вот помочь знаниями не мешало бы. Они ведь пришли в армию и в промышленность «от сохи», но превратили ее в ядерную державу. Так что, знакомьтесь: «злобный орк из НКВД» сорвался с цепи в Белоруссии!

Алексей Владимирович Соколов , Виктор Сергеевич Мишин , Комбат Мв Найтов , Комбат Найтов , Константин Георгиевич Калбазов

Фантастика / Детективы / Поэзия / Попаданцы / Боевики
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия