Повод для оптимизма? Прощалки

Народ всегда может ошибаться, будет ошибаться, и никаких рецептов, чтобы этого не было, нет. Но вот какой вопрос. Какой такой мудрец в один прекрасный день скажет: «А вот теперь народ готов»? Такого человека нет и не будет. Как вы думаете, можно ли научиться плавать, если вообще не войти в воду? Вот если вас научат теоретически, как взмахивать руками, как работать ногами, как дышать, вы поплывете? Разумеется, нет.

Так вот, здесь то же самое. Теоретически научиться демократии нельзя, а выборы – это составная часть демократии. Пока научишься плавать, наглотаешься воды, будут судороги, а некоторые даже утонут. То же самое в демократии, все непросто, все неочевидно. Но, вообще говоря, так: либо ты умеешь плавать, либо не умеешь. Либо есть демократия, либо нет. По крайней мере, так думаю я. Как думаете вы?

* * *

Ровно двадцать лет тому назад, 9 ноября 1989 года, пала Берлинская стена, о чем сегодня говорят абсолютно все и, наверное, во всем мире. Сегодня вечером в Париже на Площади согласия состоится грандиозный праздник в связи с этим двадцатилетием. Хотя это будет происходить на Площади согласия, но согласия нет в одном вопросе, а именно: кто, собственно, есть тот человек, который привел к падению Берлинской стены?

Опросы общественного мнения в Соединенных Штатах показывают, что 90 % американцев считает – эта заслуга принадлежит Рональду Рейгану, сказавшему: «Мистер Горбачев, разрушьте эту стену», а также занявшему очень жесткую позицию в отношении Советского Союза. Те же опросы, проведенные в Европе, показывают: 99 % населения считают, что на самом деле это европейская политика, выраженная Колем – с одной стороны и Миттераном – с другой. То есть политика, которая называлась Real politic, направленная не на конфронтацию, а на то, чтобы как-то договориться, именно эта политика и привела к падению Берлинской стены.

Я же придерживаюсь другой точки зрения. Представьте на одну секундочку, что в марте 1985 года генеральным секретарем ЦК КПСС на Политбюро избран был не Горбачев, а, скажем, Гришин или, не дай бог, Романов. Мне говорят так: «История не знает сослагательного наклонения», что правда. Действительно, что случилось, то и случилось. Но все-таки этот вопрос можно обсудить. Вот если б не было Горбачева, то что могло бы быть? На мой взгляд, вот что. Ведь СССР находился, в общем, в абсолютно проигрышном положении: экономически все больше отставал как от США, так и от Европы, даже от Китая. Сплошной дефицит. Все так называемые соцстраны хотели вообще выйти из этого соцлагеря, который все больше напоминал тюрьму. Вспомните, что было в Польше, как один пример. Советские республики, особенно республики прибалтийские, тоже вообще мечтали, как бы выйти. В самой Германии народ, я имею в виду в ГДР, совершенно уже хотел объединения. Вот эти чувства – уйти, объединиться и так далее – хлестали через край. Что можно было с этим сделать, если бы это был не Горбачев, а кто-то другой? Да очень просто – применить силу. Это мы делали не раз: делали в Венгрии в 1956 году, делали в Чехословакии в 1968 году, были готовы это сделать, конечно, и в Польше. Если бы применили силу – а я думаю, что выхода бы другого не было, – началась бы третья мировая война.

Все дело в том, что был Горбачев. И для меня совершенно очевидно, что именно его заслуга в том, что СССР не пошел на конфронтацию, не пошел на столкновение, а согласился на то, на что согласился. Я думаю, что ему за это должны быть благодарны сотни миллионов людей. Это мое абсолютное убеждение. Сегодня двадцатилетие этого события, лично я за него выпью. А вы?

* * *

Я хочу сказать несколько слов о том, что я называю жизнью декларируемой и жизнью реальной. Причем на совершенно конкретном примере. Я начну с того, что председатель правительства РФ Владимир Владимирович Путин совсем недавно и далеко не в первый раз сказал, что «процедуры выдачи разного рода справок, правоустанавливающих документов далеки от совершенства. Надо здесь принимать энергичные меры для того, чтобы изменить ситуацию».