Поводыри на распутье

Со всех сторон на Эмиру смотрела Эмира. Со всех сторон ее окружали зеркала. Обычные стеклянные и цифровые, с нанопокрытием, не зеркала — экраны, информация на которые поступала с пары десятков видеокамер. Компьютеры просчитывали силуэт во всех ракурсах и положениях, в движении; просчитывали сочетания цветов при разном освещении; выдавали советы по косметике и драгоценностям.

Мишель сделал вид, что обиделся на последнее замечание клиентки:

— Уверяю, вы останетесь довольны. Но чего стоит мой труд по сравнению с вашей красотой? Окружающие будут смотреть в первую очередь на вас, а не на платье.

«Льстит или нет?» А впрочем, какая разница? Ей было приятно услышать эти слова. Приятно почувствовать себя настоящей женщиной, красивой, желанной и слабой. Не чернобуркой, а женщиной.

Окутанной легким облаком духов.

Собирающейся на бал.

Женщиной…

Эмира едва заметно улыбнулась, но от взора кутюрье не укрыться.

— Чарующе! Именно так: улыбка, скользящая по губам. Они сойдут с ума!

— Мишель, не увлекайтесь.

— Я не шучу! Это ваше лучшее оружие, госпожа! Я внесу изменения в прическу, чтобы подчеркнуть…

«Сон? Сказка? Я — Золушка?»

Почему бы не отправиться на карнавал, как в прошлый раз? В обычном платье. В компании сослуживцев. А после переспать с кем-нибудь из них. Не с подчиненным, конечно, — с кем-то из равных. Генерал Кравцов давно на нее заглядывается…

Но Кравцов с ними не веселится. Он будет на Стрелке, среди верхолазов. И ей хотелось оказаться там же. Во сне. В сказке.

Эмира вновь переключила внимание на свои отражения. Подобно юной девушке, собирающейся на первый бал, ей хотелось вертеться перед зеркалами как можно дольше. Любоваться собой, своим нарядом и мечтать.

Впрочем, это и был ее первый бал.

— Что с драгоценностями, Мишель?

— Я уточнял: будут готовы в срок.

— Очень хорошо.

Гарнитур Эмира заказала у известного ювелира — специальный заказ, ручная работа. Точнее, Мишель заказал, и он же оплатил со своего счета. А с ним Го расплачивалась наличными. Суммы приходилось возить крупные, но ничего не поделаешь — надо хранить тайну.

Услуги высококлассных кутюрье, к которым относился Мишель, стоили огромных денег. Они использовали в работе исключительно натуральные ткани и кожу, принципиально отвергая нанонити и синтетику. Они шили одежду неделями, а уж если речь шла о вечернем платье, да еще специально для карнавала, то производительность кутюрье падала почти до нуля. Бесконечные разговоры, выяснение деталей, прикидки — Эмире казалось, что она обсудила едва ли не каждую строчку, лично познакомилась со всеми вытачками.

Достаточно сказать, что материал для платья они с Мишелем подбирали неделю. Но дело того стоило. Эмира помнила, как выглядели на карнавале богатые каперские жены, и не собиралась им уступать. Неделю на выбор тканей? Хорошо. Пусть будет так. Главное, что оба платья — на открытие и на заключительный бал — потрясали воображение.

Эмире очень хотелось окунуться в сказку.

— Платья будут готовы к вечеру.

«Ваши хрустальные туфельки, милая Золушка…»

— Я заеду перед карнавалом. — Эмира помолчала. — Переоденусь у вас.

— Как прикажете, госпожа.

— И распорядитесь, чтобы меня ожидал стилист. Бригада стилистов. Я приеду на несколько часов… Хочу хорошо подготовиться.

Ванна, кремы, мази, массаж, прическа — Эмире хотелось праздника.

— Разумеется, госпожа …

— И еще…

— Извините, госпожа, — перебил ее Мишель. — Мне только что сообщили, что приехал ваш друг.

— Мой друг?

— Он сказал, что вы договорились встретиться здесь.

Эмира провела рукой по нежному шелку. Показалось, что по наждачной бумаге. Но внешне — никаких признаков паники. Она даже улыбнулась:

— Извините, Мишель, я совсем забыла.

Кутюрье понимающе улыбнулся и повернулся к вошедшему в комнату Урзаку:

— Добрый день.

— Добрый.

— Привет, дорогой.

— Ты замечательно выглядишь, моя радость. — Банум спокойно подошел к Эмире, склонил голову, поцеловал в плечо и покосился на Мишеля: — Вы настоящий кудесник, мой друг.

Кутюрье зарделся:

— Жаль, что вы не дотерпели до карнавала…

— Я еще увижу мою ненаглядную во всей красе, — усмехнулся Урзак.

— Увидишь, — едва слышно пообещала Эмира.

— А теперь, мой дорогой Мишель, не оставите ли вы нас ненадолго? Нам нужно кое о чем поговорить.

— Конечно.

Мишель закрыл за собой дверь, исчез, но Банум, все еще стоящий возле девушки, не поменял тон:

— Платье великолепно, дорогая, у тебя замечательный вкус.

— Удивлен… дорогой?

— Пожалуй, да. Хотя подозреваю, что главная заслуга принадлежит нашему другу Мишелю.

— И ему тоже, — сухо подтвердила Эмира.

— Неужели он старался задаром?

Несмотря на мягкий тон, это был не намек, а грубый выпад.

Платье, что примеряла Эмира, стоило больше ее годового жалованья. Конечно, обладая должной фантазией, можно было бы предположить, что капитан Го питалась в армейской столовой, жила в казарме и не тратила ни юаня на милые мелочи, но людей со столь развитым воображением слишком мало. К тому же не следует забывать об эксклюзивных драгоценностях и заказанном подразделении стилистов.

— У меня были контракты на стороне.