Бертран Мейер-Стабли

Повседневная жизнь Букингемского дворца при Елизавете II

Предисловие

Вот уже на протяжении пятидесяти лет Елизавета II продолжает защищать честь обязанностей королевы невзирая ни на что! Едва не разрываясь на части из-за прихотей и похождений своих отпрысков, Ее Величество все же держится молодцом. Подобная одинокой скале среди бушующего моря, она с философской невозмутимостью противостоит бесконечным нападкам безжалостной прессы, которая каждое утро к завтраку преподносит ей сюрприз в виде заметки в рубрике новостей, без которого она охотно бы обошлась, потому что называется заметка так: «Скандал в семействе Виндзоров».

Начиная с коронации Елизаветы II в 1952 году, весь мир принимает участие в спектакле, с таким великим тщанием поставленном на сцене, в спектакле, который королевство само себе подарило: свадьбы, коронации, похороны, рождение детей, крестины, всяческие идиллии, транслируемые при помощи системы всемирного спутникового телевидения. Открыв двери Букингемского дворца перед телевизионными камерами, Елизавета II сунула свой скипетр в сложнейший механизм, иначе говоря, по собственной неосторожности попала в переделку. Машина пришла в движение, и закрутилась монархическая «мыльная опера». Пресса систематически обращала свои взоры к Маунтбеттенам-Виндзорам, чтобы удовлетворить чаяния своих читателей, всегда была готова круто изменить сценарий ради повышения рейтинга.

Будучи главной звездой среди участников этого спектакля, королева, как это ни парадоксально, сумела сохранить некую таинственность. У нее немало поклонников, ибо она является для них воплощением их ностальгической привязанности к тому образу жизни, к тем правилам поведения и идеалам, которые постепенно исчезают из их жизни.

Укрывшись за стенами Букингемского дворца, та, что посвятила свою жизнь своей стране и семейству Виндзоров, продолжает править этой страной и этим семейством с завидной невозмутимостью. Казалось, смерть принцессы Дианы летом 1997 года и волнение, вызванное этой смертью, стали предвестниками неизбежного конца монархии, прозвучали похоронным звоном и еще резче обозначили пропасть, разделявшую королевскую власть и подданных королевы. Вот тогда-то у Виндзоров и возникла настоятельная необходимость заключить с народом Великобритании новый договор, чтобы доказать, что они могут принести обществу третьего тысячелетия кое-что полезное. Словно народу теперь требовалось нечто иное, чем просто обветшавшая династия с ее каретами, замками, богатствами и строжайшим протоколом. Монархия выглядела слишком отсталой в социологическом смысле по отношению к обществу. Страсти, разгоревшиеся вокруг смерти принцессы Уэльской, послужили доказательством того, что королевская власть и королевское семейство оказались неспособны оценить размеры тех гигантских изменений, что произошли в Англии в последние годы. Однако, когда волна эмоций спала, все вернулось на круги своя, за исключением кое-каких изменений, привнесенных в сферу связей с общественностью. Придавленный тоннами лепнины, присущей архитектуре эпохи правления королевы Виктории, Букингемский дворец и царящая в нем затхлая атмосфера, казалось, никогда по-настоящему не побуждали королеву выйти из кокона ее одиночества, изоляции и отчуждения от общества.

В большинстве своем сотрудники королевы имеют громкие титулы и принадлежат к сливкам британской аристократии. Календарь королевского двора изобилует записями об аудиенциях, даваемых посланникам, судьям, епископам и губернаторам. Этот мир чрезвычайно похож на общество XIX века как царящей в нем атмосферой, так и внутренним распорядком: Букингемский дворец, где все сосредоточено на личности королевы, представляет собой своеобразный анклав. Погружаясь в хитросплетение его загадочных, порой сюрреалистических механизмов, начинаешь понимать, что ничто в этом мире не может быть обыкновенным, потому что между повседневной жизнью всех британцев и словно завернутой в вату жизнью обитателей дворца лежит пропасть, подъемный мост через которую опускается только в редких случаях.

Ежедневно прохожие останавливаются перед дворцом и поднимают головы, чтобы взглянуть на его окна в слабой надежде увидеть хоть какую-то частицу реальной жизни, скрывающейся за ними. И нередко в те же мгновения королева, скрываясь за драпировками, тоже наблюдает за ними, словно и ей хочется проникнуть в их мир. Но Алиса из Букингемского дворца никогда не пройдет сквозь зеркало, ибо внешний мир существует для королевы только как виртуальная реальность, примерно так, как сказочной грезой представлялись Елизавете I заморские территории в Индии.

Для королевы реальность — это жизнь дворца, жизнь отрегулированная, налаженная, как часовой механизм, жизнь, в которой никакие отступления от правил невозможны. Как сказал один из старых лакеев: «Снаружи одни лишь пробки и жуткая какофония, а во дворце все тихо и спокойно, чудо, да и только…»