Повседневная жизнь населения России в период нацистской оккупации

«Ни один учитель не должен приходить к ним и тащить в школу их детей. Если русские, украинцы, киргизы и прочие научатся читать и писать, нам это только повредит…

Гораздо лучше установить в каждой деревне репродуктор и таким образом сообщать людям новости и развлекать их, чем предоставлять им возможность самостоятельно усваивать политические, научные и другие знания. Только чтобы никому в голову не взбрело рассказывать покоренным народам об их истории…».[631]

Следовательно, можно сделать вывод, что вся политика оккупантов в сфере народного образования русского населения целиком и полностью относилась к пропагандистской акции и во многом курировалась соответствующими нацистскими службами. Нельзя забывать и о том, что оккупационные службы на местах нуждались в активном содействии со стороны коллаборационистов. «Новая русская школа» должна была воспитывать людей, пронемецки и пронацистски настроенных. В особенности это стало актуальным после срыва плана молниеносной войны Германии против Советского Союза. Для нацистов в этих условиях школа и ее работники должны были стать той силой, которая позволила бы контролировать русскую молодежь, способствовала ослаблению на нее влияния со стороны представителей антифашистского сопротивления. На это постоянно обращалось внимание руководителей «новой русской администрации». Так, в «Наставлении бургомистрам» говорилось о необходимости устройства школ на открытом воздухе:

«В населенных пунктах, в которых из-за размещения в них войсковых частей учебная работа невозможна, следует попытаться обеспечить школьную молодежь воспитанием и обучением путем учебной работы в школах на открытом воздухе. Такого рода школы можно соорудить в садах, парках, скверах, под временно оборудованными для этой цели навесами и т. п. Прилагать все усилия к тому, чтобы школьная молодежь находилась бы под присмотром».[632]

Этот документ, составленный на немецком языке с параллельным переводом на русский, широко распространялся в центральных и северных областях России.

Организация учебного процесса осложнялась отсутствием новых учебников. Временно было решено сохранить старые, довоенные, предварительно уничтожив в них все упоминания и высказывания вождей коммунистической партии и Советского государства. Данную операцию ученики проделывали под жестким контролем учителей. Переживший оккупацию ставропольчанин М. А. Горькавый так вспоминал об этом:

«В начале сентября нас, мальчишек, живущих на Подгорных улицах, заставили идти в школу, которую открыли в двухэтажном большом доме. На первом занятии дал напутствие немецкий офицер на достаточно чистом русском языке. Затем достали мы свои учебники и начали по команде заклеивать бумагой всех партийных вождей и военачальников. Потом появился батюшка в рясе и с крестом, и с того дня мы стали изучать Закон Божий».[633]

При «чистке» учебников не обошлось без курьезов. Нацистская инструкция требовала уничтожения любого упоминания о советской власти, коммунистической партии и произведений еврейских авторов. Следовательно, программа по истории Средних веков осталась без изменений. Но одна из ее тем звучала следующим образом:

«Германия XII–XV веков — 3 часа:

1. Немецкая агрессия на восток. Немецкие завоевания полабских и померанских земель, завоевание немцами Прибалтики. Тевтонский орден и захват новых земель. Борьба Литвы и Польши с Орденом. Грюнвальдская битва».[634]