Повседневная жизнь Соединенных Штатов в эпоху процветания и «сухого закона»

В апреле возникает паника из-за бомб. На центральном почтамте Нью-Йорка обнаружили шестнадцать пакетов с динамитом, адресованных известным политикам и юристам. Паника усилилась после конкретных трагических случаев. Произошел взрыв в доме министра юстиции А. Митчелла Пальмера, в результате которого погиб организатор взрыва. Прогремел взрыв в доме мэра Сиэтла. Сенатор штата Джорджия получил пакет, который вскрыла служанка, — оглушительный взрыв, несчастная лишается обеих рук. Одновременно взорвали дом мэра Кливленда и члена Верховного суда. Покушения продолжались и в 1920 году. Например, в сентябре были взорваны отделения банка Моргана. Печальный итог: 38 погибших, 200 раненых, ущерб — 2 миллиона долларов.

Реакция властей последовала незамедлительно, приобретая разнообразные формы. Бесполезно стало ожидать от судов малейшего снисхождения, даже если дело не касалось терроризма. Юджин Дебс, осужденный на 10 лет тюремного заключения в июне 1918 года, не был освобожден по амнистии после перемирия. Так решил Верховный суд, а президент США предпочел не вмешиваться. На основании закона о массовых выступлениях депутат от социалистической партии Виктор Бержер был приговорен к двадцати годам тюрьмы. Освобожденный в результате апелляции, Бержер был снова избран в палату представителей, но ему было запрещено принимать участие в заседаниях.

Еще более серьезной была реакция законодательных органов и полиции. В 1919–1920 годах тридцать шесть штатов приняли меры против «красной угрозы»: запрещалось использовать красные флаги, вступать в организации, планирующие свержение режима силой, произносить речи, призывающие к неповиновению. В январе 1920 года ассамблеи штата Нью-Йорк отказались допускать на заседания пятерых депутатов — социалистов. Губернатор Эл Смит проявил мужество, заявив протест: «Хотя я неизменно выступаю против основных принципов партии социалистов, все же считаю неприемлемым, что партия меньшинства, созданная на законных основаниях, лишается права выражать свою точку зрения, тогда как она, используя легальные методы пропаганды, добилась избрания своих представителей, если только не доказано, что эти представители персонально не пригодны выполнять свои функции».

Решительно действовал министр юстиции, защищая одновременно собственные политические убеждения и персональные амбиции. Пользуясь правом использовать закон об иммиграции, он преследовал иностранцев, подозревая их в том, что они являются агентами международного коммунизма. Он распорядился провести гигантский рейд ночью 2 января 1920 года в тридцати трех городах двадцати трех штатов. Четыре тысячи человек были арестованы, среди них оказались и американские граждане, мужчины и женщины, хотя они не были членами компартии. Треть задержанных пришлось тут же освободить. Американские граждане предстали перед судами штатов, а 556 иностранцев были высланы из США.

Чтобы окунуться в атмосферу той эпохи, следует почитать газеты. Они совершенно распоясались в декабре 1919 года, что было связано с отплытием из Нью- Йорка в рождественское воскресенье старого транспортного парохода «Buford». На его борту находились 249 «красных», арестованных в ходе массовой облавы в ноябре, среди них — несколько известных радикалов, в том числе Эмма Голдман, Этель Бернштейн, Питер Бьянски, Александр Беркман. В числе их попутчиков были, как сообщала New York Sun, «заговорщики всех мастей…, большевики, анархисты, члены союза «Индустриальные рабочие мира», коммунисты и члены союза русских рабочих». Для всех журналистов «Buford» являлся «ковчегом Советов». А Boston Transcript добавляет: «Отправление судна с этим нежелательным грузом столь же знаменательно для истории, как и бессмертное путешествие Колумба».

New York Times уверяла, что американцы «…всё не хотели поверить, что в этом убежище для угнетенных бывшие угнетенные быстро могли бы превратиться в угнетателей, что они могли злоупотреблять гостеприимством и, чтобы отблагодарить Соединенные Штаты, предоставившие им возможности, равенство и свободу, они пытались уничтожить возможности других, равенство и свободу. Теперь американцы узнали иностранцев-революционеров».

Los Angeles Times, в свою очередь, настаивала на связи иностранцев с «красными»: «В настоящее время в Америке 14 миллионов европейцев, не получивших гражданства; по меньшей мере 7 миллионов не владеют английским (не могут ни говорить, ни читать). Избежав дурного влияния наставников, они могут стать хорошими американцами. Но пока позволено иностранным агитаторам распространять лживую пропаганду, эти иностранцы останутся угрозой для государства и жизни американцев».