Повседневная жизнь Соловков. От Обители до СЛОНа

Будьте святы. — Видение Зосимы. — Первые кельи из бревен. — Отплытие Германа на материк. —Молитвенное правило Зосимы. — Восстание острова. — Герман, Марк и Феодосий. — Первое пострижение в монашество на острове. — Первая Божественная литургия на острове. — Антиминс из Великого Новгорода. — Священные сосуды. — Иноческий обиход при Зосиме. — Игнатий. — Архиепископ Иона. — Игумен Зосима. — Общежительный устав. — Уставное благочестие. — Умножение братии. — Дисциплина на острове. — Келейное правило. — Молитва и тайновидение. — Марфа Борецкая. — Возвращение Савватия на остров. — Сорока

Как утверждал известный русский религиозный мыслитель Н. О. Лосский, «мистическое единение с Богом часто сопутствуется или предшествуется видениями, слышаниями, вообще появлением в сознании конкретных определенных образов». Особенно эти слова применимы к тем, кто избрал «путь тесный и прискорбный», возложив на себя при этом, по словам Евангелиста, «иго благое и бремя легкое» (Мф. 7, 13. 14; И, 30). Склонность к экстатическим, возвышенным в рамках молитвенной практики откровениям и состояниям следует воспринимать как абсолютно живое дыхание веры, как очевидное подтверждение идеи непосредственного общения человека с Богом, своего рода «соработничества», ведь, по словам святого Афанасия Великого (ок. 295—373), «Бог вочеловечился, чтобы человек обожился». И в этом, на первый взгляд дерзновенном искательстве, которое порой может выглядеть наивно, беспомощно, нелепо, даже глупо, нет ничего богопротивного, тщеславного и претенциозного, потому что в Первом послании апостола Петра сказано: «Будьте святы, потому что Я свят» (1 Петр. 1,16).

Стале быть, именно эта «будущность» и является залогом достижения тех нравственных вершин и свершения тех аскетических подвигов, о которых и не может помыслить холодный рассудок, так как не подвержен теплоте сердечного горения, то есть любви.

Поводом к размышлениям подобного рода послужило описанное в Житии Зосимы чудесное событие, точнее говоря, видение, которого удостоился отшельник сразу по прибытии на остров:

«Когда же настало утро, вышел блаженный Зосима из шалаша — и было ему явлено некое предивное видение: увидел он луч пресветлый, который всего его просветил, и Божественное сияние место то осияло. Объял его ужас от такого видения; и видит он на востоке церковь, стоящую на воздухе, большую и прекрасную, простершуюся над землей. От такого пречудного видения изменился в лице Зосима — и пришел к Герману, и стал рассказывать ему о видении».

Указующий луч, «луч пресветлый», мы встречаем и в Житии преподобного Кирилла Белозерского, когда старец, следуя указанию Богородицы, покидает Московский Симонов монастырь и, придя в Белозерские пределы, на берег Сиверского озера, восходит на гору Мауру. Отсюда он видит таинственный световой столп, указующий на то место, где должна быть устроена Успенская обитель. С одной стороны, это, безусловно, топос, своего рода мистическая и одновременно метафорическая категория, подчеркивающая особое, избранное назначение отшельника, словно глас вопиющего в пустыне, восклицающего: «Приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему» (Мк. 1, 3).

Однако, с другой стороны, «пресветлый луч», световой столп — достаточно распространенное на Русском Севере природное явление, по большей части происходящее при взаимодействии лучей заходящего или восходящего солнца с перистыми облаками.

Таким образом, в сознании Зосимы, впервые оказавшегося на острове, происходит совмещение образов, рожденных его воображением, и живых впечатлений, картин, видений, а также исходящего из самой глубины сердца переживания теплоты «неизреченного света», ради которого он оставил родительский дом, материк и оказался на Большом Соловецком острове.

«Выйди из земли твоей и из дома отца твоего и поселись в земле, которую Я укажу тебе, — и там скажу тебе, что подобает творить». — Не уставая мысленно произносить эти слова Спасителя, Зосима вместе с Германом приступает к работе.

Равнинный рельеф местности, избранной отшельниками для устройства своего общежития, надо полагать, обусловил иной, по сравнению с 1429 годом, подход к строительству келий. На сей раз Зосима и Герман возводят кельи из бревен, а не копают кельи-землянки или полуземлянки, как это было у подножия Секирной горы во времена преподобного Савватия.