Повседневная жизнь средневековой Москвы

По соседству с Верхней Садовнической слободой находился двор крупного приказного деятеля — думного дьяка Аверкия Степановича Кириллова. Согласно легенде, в XVI веке на этом месте был дом главного опричника Малюты Скуратова, из которого якобы вел в Кремль проложенный под Москвой-рекой подземный ход. Подлинная же история палат Аверкия Кириллова не менее интересна. Здесь первоначально находился двор известного боярина Ивана Никитича Берсеня Беклемишева, от прозвища которого здешний храм Николая Чудотворца «на Песках» получил название Николы в Берсеневке (в XVII веке он именовался таюке «за Берсеневою решеткою», «в Берсеневских Садовниках», «в Верхних Садовниках»). По-видимому, это владение принадлежало еще предкам думного дьяка, «государевым садовникам» — ими были его дед Кирилл, отец Степан и дядя Филипп. Их надгробия и захоронение самого Аверкия Кириллова обнаружены при реставрационных работах в церкви Николы в Берсеневке, выстроенной в 1656—1657 годах на его пожертвования.

Палаты, возведенные в 1656—1657 годах, по-видимому, соединялись с церковью переходом и имели деревянный третий этаж. В 1690-х появились постройки с восточной и западной стороны, а также богато украшенное красное крыльцо, а в 1703—1711 годах к основному зданию пристроили выступ с мезонином в центре богато украшенного парадного фасада. В XVIII веке в здании находился Сенатский архив, жили сенатские курьеры (отсюда второе название — «Курьерский дом»). С 1868 года тут разместилось Московское археологическое общество, которое провело реставрацию палат. В настоящее время здание занимает Российский институт культурологии.

Кончина видного купца и приказного деятеля была трагичной — 16 мая 1682 года он был обвинен мятежными стрельцами в том, что, «будучи у великих государевых дел, со всяких чинов людей великие взятки имал и налогу всякую и неправду чинил», и убит. Мы никогда не узнаем, справедливы ли были эти обвинения или в стрельцах говорили злоба и зависть; однако перечень боярских преступлений, поданных стрельцами, включает в себя многие фантастические обвинения и доверять ему нельзя^{135}

. Невестка А.С. Кириллова Ирина Симоновна, вдова его сына Якова, также служившего думным дьяком, а затем принявшего постриг в Донском монастыре, в конце XVII века дала деньги на строительство колокольни над воротами и пожертвовала храму двухсотпудовый колокол. Изящная церковь, украшенная кокошниками, наличниками, колонками, изразцами с изображением двуглавых орлов, по счастью, сохранилась до настоящего времени^{136}

.

На правой стороне Большой Ордынки располагалась Кадашевская слобода, которая в 1630 году насчитывала 413 дворов, а в 1682-м — 510. Она получила название от села Кадашева, упомянутого в завещании Ивана III. Существует мнение, что это название происходит от слова «кадка» и, таким образом, отражает главное занятие жителей. Есть также предположение, что наименование «Кадашево» идет от мужского некалендарного (отсутствующего в святцах) имени или прозвища Кадаш. К началу XVII века относятся сведения о ткацком производстве в Кадашеве. Ремесленники изготавливали льняное полотно для нужд двора, а потому слобода находилась в привилегированном положении: управлялась приказом Царицыной мастерской палаты и была одной из самых богатых. Ее жителям выделялись земельные участки, от размеров которых зависели количество и тип тканых изделий, сдаваемых ими в казну. В слободе было немало редких для того времени каменных домов.

В 1658—1661 годах в Кадашах выстроили комплекс государева Хамовного двора, располагавшийся на месте современных домов 5—11 по Старомонетному переулку: «четыре палаты поземные, а меж них сени, а мерою тех палат и сеней длиннику 21 сажень, поперек 5 саж[еней]. А против тех палат другие же четыре палаты и сени, а мерою тако ж». В каменных палатах стояли ткацкие станы, в деревянных избах располагались белильные и вышивальные мастерские. В плане Хамовный двор представлял собой почти квадрат со сторонами приблизительно 86 метров. Каменные палаты производственных помещений стояли по всему периметру, над ними возвышались высокие бочкообразные кровли. После строительства Хамовного двора на нем сосредоточились всё ткацкое производство и отделка тканей, которые ранее мастера и мастерицы осуществляли на дому^{137}.