Повстанец

Не будет больше никакого омоложения! Во всяком случае — ближайшие лет тридцать. В этот раз у нас все должно получиться. У нас есть козырь, которого нету ни у Президента, ни у его Службы Безопасности: мы одновременно очень молоды и имеем громадный опыт. А у них — кто имеет опыт, тот постарел; а кто молод — не имеет опыта. Так что теперь все будет по-нашему!

Эйфория. Это плохо. Такое и раньше бывало после бессонной ночи. Тот, кто ни разу не проводил всю ночь бодрствуя, не сможет оценить всю прелесть рассвета! Даже если он вскочит, как петух в курятнике, перед этим самым рассветом, он не увидит того, что увижу я: как ночь, которая еще недавно была во всей своей красе и власти, передает эстафету зарождающемуся дню!

Но все равно это необходимо отложить на потом. У меня еще будет множество возможностей посмотреть на рассвет… Если все получится. Теперь надо определиться с порядком действий. Во-первых, надлежит подмять под себя ячейку молодежного сопротивления Городка. Я, конечно, очень хорошо отношусь к Арнусу, но не настолько, чтобы упускать свой шанс. Во-вторых, как только организуемся, так мне сразу же надо в Столицу. Чую, что Ленус уже где-то там! Чую! А раз он там — я его найду. И получу исчерпывающие объяснения. Иначе ему придется плохо: очень не люблю, когда меня заставляют играть вслепую. А если это продолжается не один год… Тогда я вообще озвереть могу! А озверевший я страшен. Даже сам себя боюсь. Иногда.

Глава 6. КОНТРА!

Вот опять и заварилась каша. Как в старые добрые времена. Только теперь все изменилось: раньше взрослые дяди планировали свержение Президента с использованием армии, а теперь мальчишки и девчонки готовят акции гражданского неповиновения с той же целью. И если в первый раз все закончилось плохо, то сейчас… Сейчас может закончиться еще хуже!

Существуют некоторые понятия, которые любой революционер должен знать от «А» до «Я». Их относительно немного, но если занимаешься революцией, то незнание любого из них может привести к летальному исходу. Что-то — к быстрому, что-то — к медленному и мучительному. И никаких исключений из правил. Это — теория. А на практике я просто не знаю, как мне вдолбить эти прописные истины в ветреные головы моих малолетних соратников. Уже начинает темнеть, а я все еще сижу в нашем импровизированном штабе, под который мы приспособили давно пустующий опорный пункт полиции, и думаю, как еще можно объяснить, что трепаться обо всем, что здесь происходит, крайне нежелательно. Причем нежелательно трепаться не только друзьям и знакомым, но и родителям тоже. И я бы сказал, родителям — в особенности! Сегодня я как раз имел неудовольствие лицезреть плоды такого трепа.

Белус — мальчик хороший, но болтливый. Он настолько пламенно ненавидит Президента, что это становится смешно. Особенно принимая во внимание его возраст — ребенку четырнадцать. Вот дитятко и решило поделиться своими чувствами с родителями. А те очень быстро поняли, ЧЕМ это может грозить и им, и их чаду. Результат себя не заставил долго ждать: как только я появился в нашем «штабе» — сразу же передо мной как из-под земли выросли разгневанные папаша и мамаша юного болтуна.

— Это ты — Санис? — злобно сверкая глазами, осведомился папаша. Весь его вид говорил о том, что он очень не против почесать об меня кулаки.

— Я, может, и Санис, — ответил я, прикидывая, что мне запустить в голову не в меру нервному родителю, благо нас разделял стол. — А вы кто будете?

— Он еще и спрашивает! — взорвалась не менее обозленная мамаша. — Мерзавец! Уголовник!..

— Я бы попросил! — рявкнул я в ответ. — Здесь вам не кабак! Вы кто такие? Сейчас полицию вызову!

— Я, — папаша по-прежнему злобно сверкал глазами и нервно потирал руки, — отец Белуса и…

— Понятно, — прервал я тираду психопатичного родителя. — И вы крайне озабочены тем, что ваш сын вступил в эту организацию…

— Ты его сюда затащил, подлец! Это я тебя в полицию сейчас отведу! Ты!.. — Бедная мамаша аж задохнулась.

— И как вы себе представляете процесс затаскивания? — с должной долей сарказма осведомился я, нарочно игнорируя тезис о полиции. — Взял вашего великовозрастного дитяти за шкирку и поволок сюда? Потом, надо полагать, под дулом пистолета заставлял здесь находиться? Или он сам пришел и изъявил желание? Подумайте.

— Ты мне голову не морочь! — У папаши задор пошел на убыль. — Я не хочу, чтобы мой сын был в такой компании…

— Так в чем проблема? — совершенно искренне удивился я. — Скажите это своему сыну, а не мне.

— Но он говорит, — попыталась влезть в разговор мамаша, — что если…