Читаем Повторите, пожалуйста, марш Мендельсона (сборник) полностью

Василий Игнатьевич перестал понимать себя, весь переполненный эмоциями и предвестиями, отчасти смутно тревожными, отчасти радостными. Хотелось невозможного – рассказать об этом жене. Зайдя домой, опустился на лавку у двери, не в силах поднять на Аделю глаза. Она сама подошла, села рядом и прижалась к плечу.

– Человек не может разделиться пополам, Вася, – проговорила тихо, и он замер, не зная, что сделать и что сказать.

Приятели Дениса стали часто наведываться на рыбалку летом и охотиться по осени. Василий Игнатьевич ездил с ними на озера. Учил Володьку стрелять из старой тозовки по мишеням, рисованным мелом на пнях. Катя с Аделей пекли оригинальное печенье на огуречном рассоле, варили джемы из садовой черной смородины…

Люба с сыном больше не показывались. Василий Игнатьевич не спрашивал почему. Совсем о ней не спрашивал.

Проходил как-то раз мимо магазина, и сердце внезапно зашлось – громкий мужской голос позвал:

– Люба!

Раненный этим окликом как выстрелом, Тихонький расслабленно прислонился к забору. Из магазинных дверей вышла дородная женщина, взглянула с неприязнью – чего, дескать, уставился? Мощно покачивая формами и сумками, поплыла за угол к поджидавшему ее мужчине.

Именем обознался, подосадовал на себя Василий Игнатьевич. Седина в голову, а бес…

Оттолкнувшись от слова «седина», вспомнил вчерашний урок второкласснику Володьке по чистке охотничьих снастей: «Это ничего, пацан, что на стволе старого ружья «седина» снаружи и ложа потерлась, это хорошей стрельбе не мешает. Ружье, Володька, как человек – лишь бы внутри не ржавело. Ты глянь на просвет, какая там чистота…»

Перед глазами продолжало колыхаться только что виденное лицо женщины с сумками, показавшееся пустым, как луна. Ни глаз, ни носа, сплошные щеки. И уже от «щек» мысли побежали по стороннему кругу: щекастая Зоя Савушкина, вернее Ванштейн-Ферштейн, вернулась в село – ее лыжник чересчур увлекся тренировками молодых спортсменок. Отписав квартиру семейной дочери, Зоя обосновалась в отчем доме по соседству с Клавой Иванцовой (Савушкиной). В прошлом году невестка овдовела, взрослые дети разъехались, и старые подруги снова сделались неразлучными.

О Зоиных новостях Василий Игнатьевич от Клавдии и узнал. Встретились нечаянно на улице лицом к лицу, разговорились, ведь и здороваться начали давно. Клавдия поинтересовалась самочувствием Адели. Вздохнула: «Чего нам теперь-то злиться, Вася, жизнь почти прожита. Я вот одна осталась…»

К чему сказала, Василий Игнатьевич не понял. Нисколько не злился на нее ни в молодости, ни теперь, а что Клава злобу до сих пор таила, было ему прекрасно известно. Ребята-механизаторы, с которыми работал, передавали слышанные от жен сплетни, пущенные с легкой руки Клавдии Савушкиной. Ну как передавали – с шуткой, добродушно посмеиваясь над ребяческими промахами Тихонького. Он только удивлялся, откуда умудрялась Клавдия добывать о нем негласные сведения. О случае, например, с наперсточниками, обчистившими незадачливого игрока благодаря его же безрассудству. Никому вроде бы не сболтнул, и Аделя не любительница молоть языком. Тем более о домашних недоразумениях…

При встрече с Клавдией Василия Игнатьевича неприятно задело чувство превосходства на ее румяном лице, что так не вязалось с участливым вопросом об Аделином здоровье. Знакомо изогнув каштановую бровь, женщина кокетливо склонила голову к тугому плечу, обтянутому пестрым шелком. Всем своим видом продемонстрировала, какая она еще крепкотелая и полнокровная, хотя «жизнь почти прожита». Откровенно любовалась собой – и Василию Игнатьевичу предлагала полюбоваться. Он сумел дружески улыбнуться, подавив в горле неожиданный рвотный спазм, вызванный обещанием шоколадного рая в глазах бывшей невесты.

…А скоро появилась у Клавдии с Зоей новая возможность поточить лясы о неурядицах в сильно прореженном семействе.

«Слыхали, что Денис Тихонький открыл сувенирный магазин в торговом центре? Нет, продуктовый не продал, Танька сынку помогла. Помните Таньку Тихонькую? Это та, которая была комсоргом школы, а в десятом всех опозорила – родила неизвестно от кого. Да, Дениса и родила. Сейчас деловая, заправляют с дочерью каким-то большим бизнесом в Питере. А Денис, как крутым себя возомнил, жену бросил и завел полюбовницу. Старую квартиру оставил старой жене с ребенком, сам с девкой в новой… Девка-то? Ясно море – шалава. Вот-вот, и я говорю: неподходящая у Тихоньких фамилия. Прав был дед Володар – малахольные они по материнской родне. Василий-то Игнатьевич что учудил, знаете? Не знаете?! Уволился по собственному! Целых два года еще мантулить до пенсии – и нате вам. Тут всю деревню от безработицы лихорадит, а он думает, что запросто устроится когда захочет. Из-за Аделины с работы ушел. Доктора обнаружили у нее онкологию. Бедняжка вся с детства больная… Жалко, вдруг не выдержит операцию? Если не выдержит, Василию Игнатьевичу туго придется без работы. Хозяйства никакого, помощи от родных не примет – гордый. На что будет жить? Аделина-то хоть пенсию по инвалидности какую-никакую получала… то есть получает…»

Перейти на страницу:

Все книги серии За чужими окнами. Проза Ариадны Борисовой

Похожие книги

Последний рассвет
Последний рассвет

На лестничной клетке московской многоэтажки двумя ножевыми ударами убита Евгения Панкрашина, жена богатого бизнесмена. Со слов ее близких, у потерпевшей при себе было дорогое ювелирное украшение – ожерелье-нагрудник. Однако его на месте преступления обнаружено не было. На первый взгляд все просто – убийство с целью ограбления. Но чем больше информации о личности убитой удается собрать оперативникам – Антону Сташису и Роману Дзюбе, – тем более загадочным и странным становится это дело. А тут еще смерть близкого им человека, продолжившая череду необъяснимых убийств…

Александра Маринина , Алексей Шарыпов , Бенедикт Роум , Виль Фролович Андреев , Екатерина Константиновна Гликен

Фантастика / Приключения / Прочие Детективы / Современная проза / Детективы / Современная русская и зарубежная проза