Позаботься о дочери (СИ)

Получается, что я и есть такой придурок. Мадина залетела от меня.

— Митя, — Рита нежно касается моего плеча. Открываю глаза и ловлю на себе ее взгляд, полный противоречивых эмоций.

Натягиваю на свое лицо маску непроницаемости. Мне кажется, Рита и так читает меня, как открытую книгу. Так же хорошо, как она чувствует настроение Анюты.

— Как ты это сделал? Из чего?

— У нас много металла в сервисе, — пользуюсь ее вопросом, чтобы прийти в себя и стряхнуть душащие меня эмоции. — Я снял пескоструем краску с нержавейки и хорошо очистил. Вырезал фигурки… — все же сглатываю от накатывающей от ее пристального взгляда волны. — И обработал все острые края. Теперь они полностью безопасны.

Я проверил это, проведя краями каждой фигурки по своему запястью. Они полностью тупые, закругленные.

— Все равно нужно будет повесить повыше, чтобы Анюта не дотянулась, — дополняю.

— Красиво, — мягко шепчет Рита. — Это уважительная причина для опоздания. А то я подумала, ты ушел к одной из своих старых знакомых развлекаться, захотел вернуться к прежней жизни… что тебе надоело.

Понятно, почему она была такой раздраженной. Почти злой.

— Я бы не поступил так с дочерью.

— Я вижу. И я…

Я жду несколько ударов сердца, но она мнется и не продолжает. Блеск в ее глазах лишь усиливается.

— Что?

— Я горжусь тобой.

Я не ожидал услышать такое от Риты. Без нее я бы ни фига не справился. Я бы уже поседел.

— Рит, — начинаю, не уверенный, что именно хочу сказать. Как выразить мою признательность?

Рита отворачивается, прерывая наш зрительный контакт и некую тонкую эмоциональную ниточку.

— Сегодня Анюта была днем беспокойной. Наверное, жара на нее влияет. Но сейчас на свежем воздухе ей лучше. Так что проблем у тебя возникнуть не должно. Я думаю, она скоро вырубится и будет спать крепко, — в своей деловитой манере отрывисто говорит. — Ну все, — берет с деревянного настила свою сумку через плечо в спортивном стиле.

О нет.

Она снова собирается уйти.

Я не хочу, чтобы она уходила.

Хочу, чтобы осталась. Не для того чтобы помогать с дочерью.

Из-за меня.

Протягиваю к ней руку и обхватываю ее запястье.

Мягким рывком притягиваю к себе.

— Не уходи!

15

15

Мой пульс бьется на шее так сильно, что не скрыть.

— Ты опоздал сегодня. Я уже умираю с голоду. Мне нужно идти.

Почему-то мне кажется, что это только отговорка.

— Ты же приготовила мне ужин?

— Да.

— Там хватит на двоих?

Рита колеблется. Ее грудь тяжело поднимается и опускается. Она слишком долго думает для простого вопроса.

— Ты просто не хочешь оставаться со мной, — отвечаю за нее.

— Дело не в этом.

— Тогда что? Почему ты каждый вечер убегаешь, как только я возвращаюсь домой? — я уже не в силах скрыть разочарование и раздражение в голосе.

Рита отворачивается. Ее взгляд падает на ворота. Отсюда виден только краешек. Она смотрит на свою лазейку для побега, вместо того чтобы отвечать на мои вопросы.

— Я так неприятен тебе? Считаешь меня просто придурком, который может только трахать девушек и больше ничего?

— Я этого не говорила.

— А в чем причина? Думаешь, я не смогу дать ей хорошее будущее, — указываю на дочь. — Потому что я из «Уличных Королей»? Это тебя бесит? Поэтому ты всегда такая колючая?

— Она уже долго лежит на животике. Нужно перевернуть ее, — сосредоточенно смотрит на Аню.

— Я возьму дочь через секунду. После того как ты мне ответишь! Рита! Думаешь, я просто бандит? Это тебе не нравится?

Она качает головой, поджав губы.

— Или что я трахаль и пустышка? Поэтому ты не хочешь со мной общаться?

— Я не считаю тебя пустышкой, — вздыхает, но не дает ни одного развернутого ответа. Не хочет открываться передо мной.

— Тогда почему? — грубым шепотом спрашиваю.

Я все еще держу ее запястье. Странно, но Рита не пытается вырвать руку.

Медленно провожу подушечкой большого пальца по нежной коже ее запястья, по пульсу.

По ее руке ползут мурашки. В зоне декольте расцветает румянец. И мне хорошо это видно. Ведь на ней черная футболочка с глубоким вырезом. И снова эти розовые лямки виднеются.

Кроме этого розового лифчика почти вся ее одежда темная. Почему так?

Она закрывает себя волосами и одеждой.

Ее лифчик без этого бесячего поролонового дерьма, которые часто носят мои подружки. И сквозь ткань проступают очертания затвердевших сосков.

Рита скрывает то, что думает. Но не может скрыть реакцию своего тела на мое прикосновение.

Хочу, чтобы она еще больше реагировала на меня. Чтобы дрожала от желания.

Чтобы называла меня по имени, моим настоящим именем — Митя. Не только для того, чтобы что-то сказать мне о дочери, сделать замечание и уйти. Но чтобы простонала его, когда я наконец доберусь до ее шеи, отбросив вечно спутанные пряди в сторону, и пройдусь губами по ее коже, попробую ее на вкус.

От этих мыслей кровь бурлит и приливает в том самом месте, натягивая ширинку джинсов.

Это не первый раз, когда я хожу со стояком рядом с ней, но сегодня я намеренно не буду это скрывать.

Пусть увидит, что она не единственная, у кого такая сильная реакция на нашу близость. Стоит нам оказаться в одном метре друг от друга, как воздух электризуется.