Поздний экспресс

   - Ты... у тебя что, температура? Ты лечишься?

   Она ненавидит обманывать! Тем более неприятно говорить неправду Вику. Не хочется, тягостно.

   - Не переживай, - пытаясь говорить как можно искреннее. Но выходит, как ей кажется, излишне бодро и потому - фальшиво. - Думаю, я быстро поправлюсь. Вопрос нескольких дней, - хоть это правда!

   - Может быть... - в его голосе теперь уже нерешительность, - заехать к тебе? Проведать? С апельсинами?

   - Не надо! Я заразная.

   - Вот это меня волнует меньше всего!

   - Вить, правда, - в голосе ее просящие нотки, с которыми она ничего поделать не может. - Не надо. Я отлежусь, и все нормально будет. Да еще следующий экзамен не за горами...

   - Я так понимаю, что до конца твоей сессии я тебя не увижу? - ей совсем не нравится его тон. Раздраженный. Она не привыкла к такому Вику.

   - Не знаю. Как получится. Войди в положение студентки-четверкурсницы в МГИМО в разгар сессии. Которая, к тому же, больна, - ага на всю голову больна. Одним конкретным парнем!

   - Хорошо. Поправляйся, Надь. Пока.

   - Вик! - но лишь короткие гудки. А она хотела ему сказать...

   Он ей не поверил. Он почувствовал ложь. Вот что ей делать?!

   ___________________

   - Люба, привет.

   - Привет, животное.

   - Что это я животное?! - он даже поперхнулся от неожиданности такого обращения.

   - А кто? - усмехается на другом конце трубки Любаша. - Животное натуральное. Варвар. Изверг.

   - Люба?!

   - А кто платье порвал? Дорогое, итальянское. Moschino, между прочим!

   - Мо... что? А, черт! - хорошо, что они с Любой разговаривают по телефону. Потому что Вик чувствует, как горячим румянцем заливает щеки, шею. Смущенно прокашливается. - Ты... тебе Надя... рассказала?..

   - Виктор Олегович! У меня папа - фотограф, мама - писатель. А я сама, между прочим, учусь в Литературном Институте! Как ты думаешь, мне хватит фантазии, чтобы самой представить, какой ты вандал? А с виду такой приличный мальчик... На скрипочке играл...

   - Люба!.. - стонет он.

   - Да успокойся ты! - смеется Люба. - Шучу я. Шу-чу. Чего звонишь?

   - А... Я... Люб, - решившись. - Что с Надей?

   - С Надей все прекрасно. Ходит как пришибленная. Смотрю и прям любуюсь. Сбил ты спесь с королевишны.

   - Что мне делать?! - Господи, как он дошел до этого? Но он действительно не понимает, что с Надей происходит. С ней, с ним, с ними обоими.

   - Совет нужен? - Люба невозмутима.

   - Да. Наверное. Нужен.

   - Дай ей время. Правда, Вик. Ей... ей непросто сейчас. Она же... Ну, ты пойми. У нее нет в запасе тех лет, что были у тебя. Понимаешь?

   - Да, - на самом деле - нет. Не понимает. Но попробует понять. - А что там у нее со здоровьем, Люб? Сильно болеет?

   - Болеет? С чего бы это? Не болеет она, - отвечает недоуменно Люба. - Здорова, цветет и пахнет. Только мозги набекрень, но это ей даже на пользу.

   Ах, вот как?..

   - Хорошо, спасибо, Люб.

   - Да не за что, товарищ изувер.

   Лишь спустя пару минут после нажатия отбоя Люба понимает, что сказала что-то не то. А ну ее, эту Надьку! Предупреждать надо, если ей нужно прикрытие!

   _________________

   Его ни разу не динамили девушки. Так вот скучно жизнь сложилась. Сначала их попросту не было, девушек этих. А потом, когда они появились - как-то не возникало у них такого желания, видимо. И поэтому он понял далеко не сразу, что происходит. А когда понял...

   Да черт с ними, пусть бы его продинамили и бросили все, кто был в его жизни. Только не она!

   Время?! Ей нужно время?! Для чего? Чтобы придумать, как аккуратнее от него избавиться?

   Кулак с размаху ударяется в стену. Не больно. После столько раз отработанных тамишевари* - привычно.

   Зачем нужно время?! Чтобы понять, что любишь, достаточно одного мгновения. Он знает, это так. Неужели нужно много, чтобы понять: любишь? Нет, не нужно. Если любишь, чувствуешь сразу. Значит, нет. Нет любви. Теперь уже костяшками в стену, до крови. Почему нет боли там, в тренированном кулаке?! Почему вся боль там, в сердце?! Пальцы не болят, лишь слегка онемели. Вот еще так же бы онемело сердце.

   Она ему соврала. Он это почувствовал, но не хотел верить. А Люба подтвердила. Не хочет его видеть. Избегает. Прячется. Почему?!

   Вик не мнил себя великим знатоком женской натуры - куда уж ему. Но был отчего-то уверен, что Наде с ним было хорошо. В том самом смысле... хорошо. Значит, не в этом дело.

   Страшно не хотелось думать, что он для нее - просто один из числа многих. Сексуальный партнер на один раз, не более. Ужасно не хотел верить, что она такая. Нет, не может быть. Он думал, что для нее это так же, как для него - когда то, что происходит между двоими, сбивает с ног, лишает разума и дыхания, нет его и ее, есть они двое. Так для него и было. А для нее? Неужели нет? Неужели он был просто на один раз? Тот, с кем сегодня? Кулак снова опускается на стену. В этот раз немного больно, на обоях остается кровь. Но внутри больнее.